Нам нужны такие как ты. Хочешь обрести новую семью? Если присоединишься, то никто не тронет. Мы тебя всему научим. И начнём с твоего акцента. Он просто ужасен. По одному только разговору сразу понятно, что мы не американцы. А иногда нужно затеряться в толпе. Ну что?
Маттео долго размышлял, теряясь в догадках на счёт того, кто сидит перед ним. И всё-таки он решил не рисковать:
Пока, я бы предпочёл освоиться.
Боюсь, что без крыши не успеешь.
Я люблю рисковать.
Дженнаро со своими подручными немного посмеялись.
Ну что же, Маттео, поздравляю. Ты теперь идеальная мишень для двух десятков нацистов, которые сидят в этом блоке. Этого парня указывая на стоящего за спиной Маттео зека, который привёл его зовут Лучано. Если передумаешь, обращайся к нему. Да, и ещё, какой у тебя срок?
Три и два.
За убийство сокамерника ты получишь ещё. Учитывая, кем он был, срок окажется не существенным. Вновь раскрывая газету перед собой, Дженнаро продолжил: И мой тебе совет старайся впредь не доводить дело до убийства. Можно пересчитать все рёбра, переломать руки и ноги, но только не убивать. Каждый хочет покинуть это место как можно скорее. Так что не стремись к тому, чтобы оказаться здесь надолго. Хотя в твоём случае и пары дней хватит, чтобы слечь.
Уткнувшись в газету, Дженнаро сказал:
Ты свободен.
Маттео медленно покинул камеру Дженнаро, после чего отправился в свою. Пока он шёл, на его пути попадались несколько тюремщиков с татуировками в виде свастики и со всякого рода нацистскими лозунгами. Нацисты смотрели в его глаза с какой-то лёгкой жаждой. Они понимали, что раз он вышел от Дженнаро один и без сопровождения кого-либо из итальянцев, значит он теперь одиночка. На тот момент им оставалось ждать.
Свой отказ Маттео считал оправданным решением, так как в колонии для несовершеннолетних он был самым авторитетным и грозным среди заключённых и не хотел бегать по чьим-то поручениям как какая-нибудь шестёрка. Однако в новой тюрьме он ещё не успел осознать степень угрозы и оценить свои силы и возможности.
Не прошло получаса с того момента, как Маттео расстался с Дженнаро, как к нему в камеру вошёл надзиратель:
Встать!
Маттео тут же подорвался с койки и встал перед охранником, как следует выпрямив спину и прижав руки к бокам.
Руки на стену!
После приказа надзирателя Маттео подошёл к дальней стене камеры, поднял руки чуть выше головы и приложил ладони к отсыревшей штукатурке. Охранник взял одну руку и нацепил на её запястье наручники, а затем и на второе. Надзиратель схватился одной рукой за правый локоть Маттео и начал выводить его из камеры. На пороге в коридоре их ждал второй охранник, который шёл, держа Маттео за второй локоть, направляясь к выходу, расположенному на первом этаже. Нацисты не могли не обратить на это внимание. Им было безразлично, что сделает охрана с новичком. Главным для них было то, чтобы он вернулся в блок, и вернулся живым.
Спустившись на нижний уровень, надзиратель громко произнёс:
Открыть!
Находившийся по ту сторону охранник вставил в замочную скважину один из пары десятков ключей на своей связке. Дверь открылась и Маттео в сопровождении охраны покинул блок, двигаясь по коридору в сторону двери, за которой располагалась лестница в подвал, где находились двенадцать карцеров. Ощущения были не из приятных. Сердцебиение слегка участилось. Маттео не раз попадал в карцер в колонии для малолеток. Но сейчас это его не сильно беспокоило. Напротив, этим самым он получал возможность обдумать свои дальнейшие действия перед тем, как его вернут в блок.
Спустившись по лестнице, охранники проводили Маттео по еле освещённому коридору, минуя двери в карцеры одну за другой. Вполне возможно, что эти камеры уже были заняты. На потолке горели всего две лампы, и те освежали лишь одну половину помещения. Но преодолев большую часть коридора, они продолжали вести Маттео строго по центру, направляясь к той двери, которая находилась в конце прямо по курсу. Та дверь была слегка приоткрыта. Внутри горел тусклый свет, а из помещения доносились какие-то едва слышимые голоса.
Теперь Маттео начал всерьёз переживать. Надзиратели его крепко держали одной рукой, а во второй у них было по дубинке. Так что сопротивляться было бесполезно. Но Маттео останавливало в первую очередь то, что охранников было двое, а не то, чем они были вооружены.