Маттео поднялся, держа в руке револьвер и позвал меня за собой. Мы покинули магазин через чёрный ход до приезда полиции.
Во время попутного разговора мою голову одолевал только один вопрос:
Почему?
Я спросил об этом у Маттео по пути, когда мы находились далеко от патрульных машин с сигнальными сиренами.
Он отвечал спокойным голосом, будто для него такие мероприятия рутина:
У тебя слишком слабые нервы для того, чтобы строить из себя крутого гангстера. От тебя несёт запахом дилетанта.
Просто это первый раз, когда я граблю самостоятельно.
Затряслись руки, только потому что дружков не оказалось рядом? с издевательской насмешкой спросил Маттео.
Находясь около матёрого, опытного и сидевшего парня, мне стыдиться было нечего:
Да, представь себе. Вот такой вот я человек. Они были для меня семьёй. Без них я не могу. Тут не только руки затрясутся.
Ладно успокаивающе ответил Маттео. Не ной. Ты остался один, у меня здесь тоже никого нет. Может, это ну того, будем вместе заниматься промыслом?
Тебе впредь не придётся паниковать перед тем, как идти на дело, а я перестану чувствовать себя осиротевшим в этом городе. Ну что, идёт? с этими словами Маттео протянул мне руку.
Мне было не по себе. Внутри сидела какая-то тревога по поводу того, что произойдёт, если я свяжусь с таким опытным и, судя по железному самообладанию, в конец потерявшим страх человеком. Мне казалось, что передо мной стоял хозяин своей жизни, которому плевать на границы дозволенного, которого стоит бояться и десять раз подумать перед тем, как что-то ему говорить. Спустя некоторое время я понял, что это оказался лишь безрассудный стереотип, который возник на фоне столь бурных и неожиданных обстоятельств, при которых мы познакомились. На деле же я понял, что мне крупно повезло, потому что это знакомство с лихвой компенсировало моё расставание с друзьями. Было понятно, что теперь я уж точно не пропаду, ведь этот парень мог меня многому научить.
Я протянул ладонь в ответ. Мы пожали друг другу руки и в этот момент мне показалось, что в моей голове что-то испарилось. Как-будто я нашёл что-то для того, чтобы избавиться от переживаний. И это что-то стояло передо мной. Мне на душе стало настолько легче, что я резко взмахнул левой рукой и забросил сумку с награбленным на плечо.
Мы начали идти в сторону, где находилась моя съёмная квартира. Маттео закинул руку мне на плечи и спросил:
Жмуров оформлять приходилось?
На мгновение моё тело вновь охватила нервозность. Я отрицательно покивал, на что Маттео ответил:
Значит научим. Держать ствол умеешь, стрелять в воздух тоже, так что это будет не трудно.
Робким тоном я спросил:
А может с этим пока повременим?
Шучу. Убивать необязательно. Вначале главное суметь просто стрелять в цель, а попадёшь или нет это уже отдельный вопрос. Если не попал, значит парню повезло, а если попал значит заслужил.
Маттео не понадобилось много времени для того, чтобы убить во мне пугливого и неуклюжего мальчишку и превратить во взрослого мужчину, который был лишён колебаний перед лицом опасности.
С этим знакомством мне сильно повезло. Ведь я был типичным подобием сопляка, который посчитал, что сможет жить самостоятельно, не нуждаясь в посторонней помощи, и для этого совсем не обязательно ломать мозги для поступления в колледж. Как слабоумный олух (а сейчас я вынужден это признать), в пятнадцать лет я сбежал из дома, который находится в Майами и отправился, куда дул ветер. Попутный ветер пригнал меня на северную часть западного побережья, где я окончательно превратился в убогое подобие гангстера и продолжал оставаться таким до тех пор, пока не встретил своего друга, который научил меня выживать в этом мире.
Тем же вечером, сидя у меня в квартире за бутылкой пива, Маттео рассказал мне историю своей жизни начиная с того самого момента, как он сел на корабль, доставивший его в Америку.
3. ТОНИ
Энтони Зиммер по прозвищу «Бабник». Настоящее имя Тони Занетти. Тони представлял уже третье поколение своего рода из тех, кто родился в Америке. Его прадед иммигрировал из Италии в Сан-Франциско ещё в первой половине XIX века. Родители Тони не были богатыми, но и бедными их тоже нельзя было назвать. По уровню жизни семья Занетти находилась где-то чуть ниже среднего слоя американского населения. Отец Тони работал водителем на нефтеперерабатывающем заводе, а мать учительницей истории в одной из местных школ. Также у Тони была старшая сестра, которую звали Мона.