Удивительно, что в это позднее время Москва все еще стояла в пробках. Видимо, народ гулял по вечерам, сидел в ресторанах. Наконец, доехали до дома, Александр припарковал автомобиль, Ирина вылезла, а Брюсов следом за ней. Она не знала, стоит ли ожидать соответствующей сцены, но события развивались по всем законам жанра.
Уф Неужели сразу обратно? Брюсов в очередной раз потер глаза и хитро улыбнулся. Пригласишь меня на минутку? Кофейку бы выпил, а то засну за рулем.
Нда-а Ира глядела на него изучающе. Я, кажется, не слишком честно с тобой поступила. Ты потерял целый вечер, а кофейку-то не будет.
Как это не будет? Тебе кофе жалко, что ли? прищурившись, он тоже вглядывался ей в лицо.
Собственно, до этого момента Брюсов не позволял себе никаких посягательств или намеков, за весь вечер ни разу не распустил руки. Поэтому Ире на мгновенье показалось, что она заблуждается и выставляет себя дурой перед исключительно дружески настроенным молодым человеком.
Да, жалко, ответила она, не поддаваясь на его невинные интонации.
А, ты из тех девушек, которые на первом свидании кофе не пьют? продолжал он в том же духе.
Или из тех, которые и на десятом не пьют. Но не будет же у нас десять свиданий.
Это еще почему?
Ну, посуди сам. Если ты пойдешь пить кофе прямо сейчас, то второго раза не будет по определению. А если поймешь, что до кофе, как до луны то охота тебе время терять, когда кругом столько кофе?
Он покачал головой:
Ты мне зубы не заговаривай. Я тебе что, не нравлюсь? Так и скажи
Мы же договорились чтобы ответить, надо узнать человека получше.
Брюсов недовольно посмотрел на нее, а потом вдруг искренне рассмеялся:
Слушай, за всю жизнь меня так обламывали только в десятом классе.
Ну, ты сам выбрал такую неподходящую книжку.
Что это за книга такая, которая не дает себя читать?
Просто ты хочешь читать ее сразу с конца. А мне жалко содержания. Надо было купить себе комикс.
Я лучше знаю, что мне надо было, пристально глядя в глаза, Брюсов привлек Иру к себе и провел рукой по ее волосам.
Она спокойно смотрела на него, точно зная, что сейчас будет. Он действительно наклонился к ней и поцеловал. Через полминуты Ирина отстранилась от него и сказала тихо:
Саша, тебя ждут дома.
Никто меня не ждет.
Все равно. До свидания.
Она выскользнула из его рук и торопливо направилась к подъезду. Больше всего на свете Ира боялась сейчас передумать и оглянуться. Он не пошел за ней, и это и успокоило, и огорчило ее.
Увы, бороться с собственными чувствами оказалось труднее, чем с его напором. Она была влюблена, влюблена смертельно. Поэтому, когда через несколько минут после ее возвращения домой раздался звонок по мобильному, и Саша коротко пожелал спокойной ночи, Ира едва удержалась от желания позвать его.
Но она удержалась. Она знала, как будет больно, если он больше не появится. Но понимала намного больнее будет, если он не позвонит после проведенной вместе ночи. А это, увы, гарантировано.
Так что же теперь? По какому сценарию пойдет Брюсов? Забудет о потерянном времени или решит добиваться своего? Какая разница Конец все равно будет один.
Сказать, что она смогла заснуть в эту ночь означало соврать.
***
Неизвестно, на что и рассчитывая, утром она оделась с особой тщательностью. Под глазами, правда, были синяки. Ленка глянула на нее с подозрением, очевидно гадая, куда это Смалькова вырядилась.
А Ира никак не могла сосредоточиться на отчете. К тому же директор привел к ним в отдел нового сотрудника симпатичного парня, руководителя одного из проектов. И Ленка совершенно преобразилась, пытаясь казаться обворожительной.
Поскольку Ирина себе такой цели не ставила, Дмитрий так звали молодого человека, решил, очевидно, что с ней общаться будет проще, и все утро бегал к ее столу, выясняя нужные для работы моменты.
В одиннадцать часов зазвонил телефон. Она так и не ввела номер Брюсова в телефонную книжку, из вполне понятного суеверия. Значит, уже проснулся? Ира вышла в коридор, чтобы не разговаривать при всех.
Привет! голос у Саши был бодрым, но слегка напряженным.
Привет! Выспался?
Да мне плоховато спалось.
Все понятно. Брюсов пошел по сценарию «получить свое». Но сдержать внутреннюю радость, что общение продлится еще какое-то время, она не могла.