Ведущий: Профессор, вы окончательно отклонились от темы.
Хэри Майер: А по-моему, вовсе нет.
Ведущий: Но у нас кончается время.
Хэри Майер: Погодите
Ведущий: Все, время истекло. Мое сожаление не имеет границ Поблагодарим же профессора Майера за увлекательный экскурс в историю и теорию общементальной проблемы! Аплодисменты!!! Еще раз аплодисменты!!!
* * *Хиллориан жестко смял листок, щелкнул зажигалкой, поднес дрожащее синеватое пламя к белому краю листа, бросил маленький факел в пепельницу, долго смотрел, как эксклюзивное интервью Хэри Майера догорает, корчась в огне.
Система, связь с Аналитиком.
Экран кибера оставался холоден и пуст, хотя голос Аналитика протяжный, хрипловатый связь передавала отлично:
Добрый вечер. Если это не утомит вас, зайдите ко мне в берлогу Иногда хочется взглянуть на суровые лица старых друзей.
Аналитик никогда не был другом полковника.
Иду, сказал он.
Элегантный лифт плавно распахнул чрево, сверкнул прозрачным стеклом, принял полковника и рванул вверх Хиллориан вцепился в поручни. Легкие, ажурные конструкции Пирамиды летели мимо, вниз, вечер подкрасил пурпуром пластик и стекло, прозрачная изнутри, огромная наклонная стена открывала феерическую панораму пестрящего огнями Порт-Калинуса. «Берлога» Аналитика разительно отличалась от выдержанного в стиле ретро, аккуратного кабинета Хиллориана. У стены нашли место целых два канцелярских кибера, один из них явно усовершенствованной, незнакомой полковнику модели. Хозяин, не вставая, протянул руку гостю.
Садитесь, дружище. Выбирайте место, какое понравится.
Сам Аналитик занимал целый угол грузное тело главного интеллектуала покоилось под мягким, дорогим кротовым пледом, в глубоком и широком кресле на колесиках. Три верхних пуговицы черной шелковой рубахи оставались незастёгнутыми.
Проблемы, полковник?
Отчасти. Я не помешал?
Хиллориан с интересом рассматривал лицо самого старого сотрудника Департамента первый умник Администрации сильно сдал. В облике Аналитика сквозила усталость. От редких пепельных волос не осталось почти ничего, щеки обвисли складками на полную, дряблую шею. Белки глаз покрывала сетка мелких сосудов.
Нет, Хиллориан, вы не помешали. Начинайте я слушаю.
Полковник отчего-то смутился.
Есть новости насчет Аномалии?
Там новости каждые полчаса. Границы зоны плавают, как хотят. Динамику я отправлю вам на терминал. Еще что-то?
Пожалуй, нет. Как ваше здоровье?
Аналитик растянул в улыбке синеватые, бескровные губы:
Бренная плоть распадается, дух светел как никогда.
Человек, который так шутит не в худшей форме.
Полно, полно, молодой человек. Вы льстец.
Сорокадвухлетний Хиллориан безропотно проглотил «молодого человека», спорить с язвой-Аналитиком почиталось в Департаменте за дурной тон.
До свидания. Удачи вам и долгих дней.
Старик положил ладони на ручки кресла сработал бесшумный моторчик коляска резко выкатилась вперед, преградив путь оторопевшему Хиллориану. Полковник оступился и чуть не упал.
Извините. Я неловок.
Погодите! Вы пришли, чтобы задать вопрос В самом деле к чему было зря гонять лифт. Спрашивайте, пока у вас есть время.
Полковник заколебался. Старик перехватил взгляд Хиллориана и чуть качнул тяжелой головой:
Не бойтесь. Я включил глушитель прослушки.
Зачем, порази вас Разум?! Вы нарушили первое правило лояльности. Через несколько часов записи расшифруют, шум заметят, тогда я не дам за ваше благополучие и конфедеральной гинеи.
А я и говорю спрашивайте, пока есть время. Сядьте поближе, напротив меня вот так. Я хочу видеть ваши глаза.
Септимус Хиллориан осторожно опустился на складной брезентовый стульчик.
Аналитик хрипло вздохнул, на мгновение опустил отечные веки.
Я ждал кто-то придет. Среди возможных вариантов вы были на четвертом месте Раньше я делал меньше ошибок. Сдаю, побери меня холера. О чем хотите спросить меня: об Аномалии, о Департаменте, о себе?
Обо всем. Сначала о вас.
Я только преждевременно постаревший псионик. Слишком болен, чтобы получать удовольствие от жизни я даже коньяк пить не могу. Ради моих врожденных способностей Департамент терпит в своих стенах такую развалину.