Прости меня. Я не смог тебя защитить, сказал он, обнимая ее.
Юлия пришедшая в себя после охваченного ею шока дала волю своим чувствам и расплакалась. Проплакав, она немного пришла в себя и они пошли домой.
По дороге Бек почувствовал головокружение, тошноту и озноб. Он дрожал от холода, хотя на улице было тепло. В какой-то момент, словно поскользнувшись на льду, он упал. Юля села возле него, обняла.
Любимый. Вставай. У меня не хватит сил поднять тебя, заплакала Юля.
Все будет хорошо, слабым голосом сказал Бек и медленно встал.
Они пошли жилыми улицами Татарки, и через четверть часа уже стояли в дворе Юлиного дома, обнимаясь под укромной дубовой тенью. С трудом отрываясь от поцелуя, она побежала в сторону подъезда, тревожно поглядывая на силуэт матери в окне. Бек, пошатываясь, пошел домой, иногда останавливаясь возле скамейки, чтобы передохнуть. В эту ночь путь домой оказался длиннее обычного.
Глава 5
В начале марта восемьдесят девятого года Бек и Тахир сидели на скамейке парка имени двадцати восьми гвардейцев-панфиловцев. На часах было без четверти три.
Что-то он опаздывает, недовольно протянул Бек.
Ничего, он с такой темой идет, что можно и подождать, живо отозвался Таха, прикуривая сигарету. Бек очень не любил когда кто-нибудь опаздывал на встречу, тем более, если назначал ее сам. Время тянулось мучительно долго. Единственное, что ласкало взгляд и примиряло с действительностью дефилирование молодых студенток близлежащего Алмаатинского государственного университета. Юные красотки порхали туда-сюда в ярких нарядах, шумно смеялись, украшая собой пейзаж.
Кажись, это клевое место, где можно наловить рыбок, пошутил Бек.
Они не заметили как сзади к ним подошел Дима, девятнадцатилетний парень с «Крепости», соседнего с «Татаркой» района. Высокий и сухощавый, он работал официантом в одном из баров по улице Пушкина. Всегда одетый с иголки и по последней моде он носил фирменные шмотки, порой вкладывая в них огромные деньги. Ко всему прочему, он имел обширные связи среди культурного бомонда и чиновничьих кругов. Тахир знал его через двоюродного брата, который регулярно поставлял Диме марихуану и паленую русскую водку, сделанную в районе «Татарка».
Салам алейкум, пацаны! поздоровался Дима.
Алейкум ассалам, Димон, Таха привстал со скамейки, чтобы поздороваться.
Бек искоса взглянул на Диму и холодно пожал протянутую руку.
Ну, что, пацаны вы наверное в курсе для чего мы здесь собрались? спросил их Дима бесцеремонно усевшись прямо между Беком и Тахой. Достав из-за пазухи сигару, он ловко надкусил конец, щелкнув позолоченной зажигалкой, и сделал несколько глубоких затяжек.
Нет, браток, объясни, мы не в курсах, зачем ты нас сюда пригласил. Ты потер волшебную лампу и вызвал двух джиннов из «Татарки» прямо в центр «Крепости». В любую минуту мы рискуем получить бутылкой по башке, и это в лучшем случае, съязвил Бек.
Дима хитро сузил глаза, внимательно разглядывая Бека, затем перевел взгляд на Тахира.
Это кто такой? спросил он, небрежно кивая на Бека.
Дима, не нарывайся. Это мой брат, ответил Таха.
Ладно, мне нет дела до вашего братства. Короче, я предлагаю дело, а вы сразу отвечаете, да или нет, сказал Дима деловым тоном.
Бек молча отвернулся. Не нравился ему этот городской хлыщ. Про таких, как он, на районе говорили хитро-мудрый.
Да говори, не томи! нетерпеливо выпалил Таха.
В общем, я нашему бармену загнал пару десятков ящиков американского вискаря, конопли маленько и кокса. Вначале он платил мне с реализации а потом стал реально шифроваться. У меня реально нет времени и желания бегать за ним, произнес Дима.
Сколько он тебе должен? заинтересованно спросил Бек, повернувшись к Диме.
Десять штук, ответил Дима, не переставая пыхтеть сигарой.
Дело непростое. Процент выбивания по городу наверное знаешь. Пятьдесят на пятьдесят, степенно сказал Бек.
Я согласен. Я мог бы найти пацанов с более дешевыми процентами. Но, повторюсь, у меня нет времени и желания, усмехнулся Дима.
По рукам, Бек пожал протянутую руку.
Дай нам его фотку, домашний адрес и место работы. Дальше действовать будем мы, торжественно добавил Таха.