«Интересно, кто мне может звонить, подумал он, ведь о моем приезде в Казань не знал никто? Да и здесь он практически ни с кем не встречался, а тем более никому не оставлял номер этого телефона в гостинице».
Немного поразмыслив, он все же поднял трубку.
Привет, Лавров. Это Виталий Маркович.
А, как вы узнали, что это я вам звонил? Я удивлен вашему звонку.
Все просто. Этот номер телефона я дал лишь тебе.
Понял, товарищ полковник. Действительно, все очень просто. Я позвонил вам, чтобы сказать, что я согласен.
Другого ответа я от тебя не ждал, Лавров. Патриот, каким я тебя всегда считал, не может смотреть на то, как какие-то сепаратисты измываются над его родиной.
Давайте, Виталий Маркович, без громких слов. Я офицер и, по-моему, этого вполне достаточно. Скажите, куда и когда мне прибыть.
Жду тебя через три дня у памятника Пушкину в Москве. Встреча в десять часов утра. Прошу не опаздывать.
Договорились. В десять, у памятника Пушкину.
Павел положил трубку и моментально почувствовал, что ему вдруг стало легче. Словно он только что сбросил с плеч тяжелый груз. Собрав вещи, он лег спать, чтобы завтра утром вылететь в Москву.
***
Павел Лавров вышел из вагона фирменного поезда Казань-Москва и направился к выходу с вокзала. Неожиданно сердце его сжалось. Какая-то щемящая боль заставила повернуться его и посмотреть на стоящие в ряд кресла, словно он снова мог увидеть Надежду, которую он тогда, после нескольких лет разлуки, случайно встретил в этом оживленном зале ожидания. Сейчас на этом месте сидела другая молодая женщина, рядом с которой стоял мальчик лет четырех.
«У нас с ней тоже мог родиться мальчик, подумал он. Сейчас ему тоже было бы годика четыре».
Он отвернулся в сторону, чтобы не видеть чужого счастья и ускорил шаг. Он вышел на Площадь трех вокзалов и, повернув налево, направился вдоль здания вокзала.
Павел! Лавров! окликнул его мужчина. Привет! Я давно тебя жду.
Он обернулся в сторону мужчины. Несмотря на время, он сразу же узнал в этом элегантно одетом мужчине, преподавателя школы ФСБ.
Здравствуйте. Вот приехал, как обещал, произнес Павел, крепко пожимая ему руку. А вы все такой же, похоже, время не властно над вами.
Он невольно улыбнулся комплименту, ведь обычно подобные комплименты делают женщинам, а не мужчинам. Однако, судя по лицу, ему было приятно от сказанных слов.
Да и ты, Павел, мало изменился с того времени. Разве что виски покрылись серебром, а так, все такой же. Знаешь, недавно видел одного человека из твоего выпуска, еле узнал. Растолстел, лицо красное, одышка.
Это все зависит от условий жизни. Я волк, а волка ноги кормят. Зажиреешь, умрешь. Да, что я вам говорю, вы это и без меня хорошо знаете.
Полковник взял из рук Павла его спортивную сумку и, открыв багажник, положил ее внутрь. Они сели в автомашину, которая, ловко лавируя между легковушками, припаркованными у стены вокзала, выехала на площадь.
«Надо же, все повторяется в этой жизни: Казанский вокзал, машина, ФСБ, подумал Лавров. Сейчас, наверняка, повезет меня в гостиницу, где уже забронирован номер».
Павел! Я сейчас заброшу тебя в Измайлово. Там снят для тебя номер. Отдохни, а вечером я тебя познакомлю с одним очень интересным человеком. Как ты на это смотришь?
«Вот видишь, товарищ полковник, я и просчитал весь алгоритм этой встречи», улыбаясь, подумал он.
Вы же знаете, что возражать руководству нельзя, а иначе никогда не будешь начальником. Насколько я понял это не совет, а указание.
Теперь уже улыбнулся бывший преподаватель. Он повернулся к Лаврову и произнес:
Не поверишь, но ты мне всегда нравился, Лавров. Ты умеешь читать мысли и тем самым лишаешь человека оперативной инициативы. Ты все правильно понял. Тебе не стоит раньше времени светиться.
Ну, а позавтракать я хоть могу?
Все закажешь в номер.
Товарищ полковник! С чем связана подобная секретность?
Придет время, все узнаешь. Не беги впереди паровоза.
Машина остановилась около корпуса «Б». Лавров вышел из машины и молча, проследовал внутрь высотного здания. Предъявив девушке паспорт и получив от нее все необходимые для проживания документы, Павел направился к лифту.
***
Лавров принял душ и, выйдя из ванной комнаты, сел в большое удобное кресло. Минут через пять в дверь номера кто-то постучал. Он быстро поднялся с кресла и открыл дверь. В комнату вошел официант и стал расставлять на столе заказанные Павлом блюда. Сделав это, он, молча, вышел и плотно закрыл за собой дверь. Лавров сел за стол и, взяв в руки бутылку армянского коньяка, налил его в рюмку. Он выпил ее до дна и поставил на стол. Терпкая ароматная жидкость обожгла горло. Он закусил долькой лимона и стал быстро поедать принесенный ему завтрак. Позавтракав, он сел в кресло и включил телевизор. Диктор, одетый в черный костюм, белую рубашку и галстук, хорошо поставленным голосом читал официальную ноту правительства России, адресованную президенту Чеченской республики генералу Дудаеву. Содержание ноты, несмотря на то, что она была выдержана в дипломатическом стиле, носило довольно жесткий характер.