- Возвращайся ко мне,н сказала Барби Маша,н а утром будешь снова лежать в ящике и подслушивать.
И Барби Кэт вернулась в дедов домик, приняла ванну, переоделась и легла на Машину кровать.
А Барби Маша встала, немного поколдовала и оказалась у проходной на телевидении, где заступила на пост дежурного милиционера в виде красотки в мундире и сапогах.
Там ее и застал рассвет.
Барби Кэт уже лежала в грязном ящике на кухне у Валентины Ивановны и передавала Барби Маше:
- Она встала... Поднимает Эдика... Он не встает... Принесла чайник холодной воды... Поливает Эдика... Он закрылся подушкой и спит на мокром... Превратилась в кобру... Он залег под кровать... Кобра выгнала его из-под кровати... Он переодевается... Кричит: "Никто меня никогда не мог разбудить!" Обзывает ее гадюкой семибатюшной. Она превратилась в
Валентину Ивановну... Попила чаю из носика чайника... Побежали ловить машину... Все.
- Вас слышу, конец сеанса,н ласково сказала милиционерка Маша и отключила переговорное устройство.
Прошло две минуты.
Тут же она заступила дорогу толстой накрашенной известной певице
(в сопровождении сильно небритого, испуганного ассистента) со словами:
- Документы попрошу.
- Ооу,н запела певица,н нас, блин, не узнали...
- Что у вас есть на вход? - спросила Маша, берясь за кобуру.
- Испугала как не знаю что,н сказала певица и исчезла.
Тут же мимо милиционера быстро пробежал рыженький таракан и исчез в щели.
Сопровождающий певицу ассистент топтался у входа, и вдруг его окликнули из бюро пропусков:
- Господин Сила Львович Грязнов, есть такой?
- Есть! - рявкнул Эдик, и вскоре он был пропущен усатым милиционером, а красавицы милиционерки уже не было.
Звуки музыки
А что поделывает наш дедушка Иван?
Ведь Барби Маша, как мы знаем, с самого раннего утра исчезла, оставив деду кастрюлю вечно теплых макарон с томатным соусом.
Барбин домик стоял пустой.
Дед Иван, обнаружив эту пропажу, с утра толокся во дворе под старой липой, глядя вверх на вороньи гнезда,н в прошлый раз именно ворона унесла у него Машу и спрятала на дереве.
Теперь он смотрел вверх и думал, настолько ли умны вороны, чтобы прятать свои находки каждый раз в новом месте.
Однако следовало на всякий случай проверить гнезда.
Дед, как говорится, сошел с круга - только что в кукольном домике сидели две Барби, Маша и Кэт, и вдруг такой фокус - нет ни одной.
Буквально испарились за ночь.
Для кого теперь, спрашивается, мастерить музыкальный инструмент под названием орган, если Маша украдена?
Побегав под липами, дед Иван снялся с места и, голодный, отправился на автобусе по знакомому маршруту в поселок Восточный, надеясь встретить там мальчика по прозвищу Чума, чтобы этот Чума оказал ему любезность и слазил еще раз на липу, посмотрел бы в гнездах насчет Барби Маши.
Ведь дедова работа над музыкальным органчиком почти подошла к концу, оставалось только отделать скамеечку для куклы Маши.
Причем дед Иван смастерил этот музыкальный инструмент с одной маленькой хитростью - стоило посадить Машу за органчик, как скамейка прогибалась, пружинка под ней растягивалась, задвижка отскакивала и сама собой начиналась музыка,н а впечатление было, что играет кукла.
То есть органчик этот был замечательной игрушкой с механическим заводом (дед Иван уже подкрутил колесико) - не хватало только скамейки и куклы Маши для испытаний.
Спустя час осиротевший дед Иван, стало быть, уже бегал по поселку Восточный, и за ним следовали две уличные собаки - они, видимо, признали в нем старого друга и не отставали от него ни на шаг, а частенько и забегали вперед.
Дед искал мальчика Чуму в большом городе Восточный, ни на что не надеясь.
Была, правда, одна зацепка - местные пенсионерки.
Они наверняка знали и Чуму, и его мать Шашку.