Вот тогда лучше и отсасывать у нормального мужика, которого по-настоящему любишь, а не у арапского шейха, с которым только из-за денег.
Где их найти, твоих нормальных? расхохоталась падчерица Игривого Кукиша. Одни распиздяи вокруг. Кто краудсорсинговой платформой управляет, кто пространство бренд-менеджирует Знавала я парочку таких. Признаться, если честно, у них и отсасывать нечего.
Здесь к разговору подключилась продавщица Лялечка. И с каждой секундой разговора лицо служанки темнело, в глазах артачились холодные огоньки; казалось, что ей не терпелось разматрёнить ругательно всё вокруг, но она понимала, что так просто от выявленной глобальной проблемы не отделаешься.
Шоб выйти за богатого, одного сосальника маловато будет. сказала продавщица. Надо, шоб ты сама была маленько богатой или известной.
Быть известной не помешает. согласилась падчерица. Но если всем известно, как я исправно отсасываю, то разве это не приманка для богатого?
Богатый потому и привередливый, шо таких сосальщиц найдёт себе сколько хочет. Объявления об эскорт-услугах на каждом заборе висят. А ты этакой известностью себе репутацию испортишь. И не будет у тебя в мужьях ни богатого, ни нормального. Даже если у этого нормального, как ты говоришь, отсасывать нечего, он может быть человеком хорошим. А хороший человек на блядях не женится. Бляди они как бахилы в поликлиниках: один раз одел и выбросил.
И что же делать?
А вот я тебя научу. перешла на заговорщицкий тон продавщица Лялечка. Можно ведь и не быть богатой, а казаться. На одежонку хорошую денег не пожалеть, на туфельки там и бижутерию. Прежде чем получить надо вложиться. Выучи несколько фраз из учебника по экономике, запомни какую-нибудь хрень про индекс Dow Jones. Делай вид, шо ты вроде как следишь за фьючерсами на нефтяных биржах. Сядь за столик в ресторане, шоб ножки из-под короткой юбочки выглядывали, бокал вина потягивай себе потихоньку да глазками особо не постреливай. Соблюдай покладистую строгость. Тут-то богатый хлыщ и клюнет на тебя. Поскольку у него одновременно хуй встанет и мысль придёт, шо ты не только на отсасывание мастерица, но и в биржевых котировках крепко шаришь. Явно не блядь. Хотя и с проблядью.
Точно. догадливо воскликнула падчерица. Вот именно, что когда с проблядью, то мужикам это очень нравится. Я бы и сама на такую киску клюнула и в жёны взяла. Чтоб иметь партнёра и в постели, и в бизнесе.
Я этих богатых мужиков хорошо знаю. ухмыльнулась прожжённой миллионершей продавщица Лялечка. Их развести, как лохов, проще простого.
Девицы подмигнули друг дружке и непроизвольно облизнулись.
Так вот ты какое падение нравов! с тягостно-завораживающим возбуждением вдруг произнесла служанка. Какие же вы девки бесстыжие и гадкие.
Сама ты гадкая. возмутилась продавщица. Топай давай отсюда. Ишь ругаться вздумала.
Наверняка объявления об услугах на заборах развешивает, а представляется нам тут целочкой. расхохоталась падчерица Игривого Кукиша.
Иди у своего старикана-профессора отсасывай. Поучи нас жизни-то!.. добавила продавщица.
Рассудив, что «одно дело остерегаться дело делать, а другое дело дело-таки делать», служанка выскочила из магазина, собрала на улице всех соседей, кто только откликнулся, и огласила, страшно раздувая ноздри своего тонкого шустрого носа, что поскольку падение нравов на нашей улице достигло неимоверных размеров, то она его пресечёт категорически. И прямо сейчас.
Есть у меня одна такая штука. сказала служанка, деятельно грозя пальцем. Которой я напропалую шандарахну. Приступайте-ка к молитвам.
Служанка ворвалась в дом профессора Крысюка, решительно отбросила прочь бумажку с невразумительной калякой и одним резким ударом нажала на БЫСТРЕНЬКО ДАВИМУЮ КНОПКУ. Изобретённое профессором Крысюком устройство вымолвило сентиментально-мерклое хрусть, слизко выпустило непонятного значения струйку дыма и соприкоснулось с бренностью бытия. Короче говоря, сдохло!!
«Детекторы, надо полагать, неисправны!» разочаровано исследовала прибор служанка и ушла на кухню грызть сухарики. Через пять минут, когда струхнувшие соседи повылезали из своих гаражей, ожидая окунуться в бездну, то обнаружили мир по-прежнему тёплым и лебедистым. Солнышко застенчиво-лениво лучилось, травушка стелилась изумрудно-мягким ковром, а профессорская служанка мило грызла сухарики на скамеечке у крыльца в дом. Обозлённые соседи решили, что «дальше этак продолжаться не может» и линчевали ополоумевшую служанку.