Руслан Владимирович, к вам посетитель, но дверь уже распахнулась и в кабинет ворвался молодой человек.
Я Пинчук. Марат Георгиевич. Сын. Папа умер. Инфаркт. Я хочу сказать я все знаю. И вы мой враг навсегда. Я никогда не прощу. Он умер из-за вас. Твари. Вы убили его, он ушел, не дожидаясь ответа, а Руслан так и остался стоять, с пустой рюмкой в руке.
Я не успела, Зоя виновато стояла у двери.
Ничего, Руслан махнул рукой. Иди. Ты не при чем.
Опустил глаза на бутылку и налил еще. В этот вечер он не попал домой. Как рассказывала Ира, уже к ней он приехал очень пьяный, а потом уснул у дивана, на полу. Как ни старалась, разбудить она его не смогла, и утром, глядя в телефон, Руслан грустно качал головой. Самое гадкое, что ни разговора с тестем, ни разговора с Верой он вспомнить не мог. Хотя в памяти сидела мысль, что нес он полную чушь, и сейчас было даже не стыдно, а страшно. Позвонил на работу, сказал, что заболел и налил рюмку:
Голова болит, заметив недоуменный взгляд Иры, усмехнулся. К черту. Возьму выходной, а там придумаю. Безвыходных положений не бывает.
По мере растворяющегося конька настроение улучшалось, а уверенность нарастала с каждой минутой.
Да все нормально. Я на больничные не ходил никогда, на работе решу. Это не проблема. Дома А что? Ну, выпил. С кем не бывает. Заснул у кого? Да мало ли, он рассказывал Ире планы на день, скорее, чтобы успокоить себя и начинал верить в то, что ситуация выглядит именно так, как он ее рисовал в воображении.
Мне кажется, сегодня хватит, Ира попыталась убрать бутылку.
Я норму знаю, Руслан оттолкнул ее руку. Ты же видишь, я в форме.
Могут быть проблемы. Лучше остановиться, за кого переживала Ира больше, знала только она сама, но волнения были искренними. Ты много пьешь последнее время. Это не очень хорошо.
Я не могу много пить. Я за рулем всегда и на работе каждый день.
Ты пьешь и за рулем, и на работе, и ты это знаешь, Ира откинулась на стуле и прикрыла глаза. Иди домой. Еще не поздно.
Ты хоть понимаешь, почему я пью. Из-за меня человек умер, в голову пришло спасительное оправдание. Думаешь, оно легко?
Иди домой. Вера простит, она у тебя дура, с тестем разберешься, а там наладится. Но не пей, Ира подошла, провела рукой по волосам, приглаживая непослушный локон и, не скрывая жалости, добавила. Не такой ты, как каким казаться хочешь. Сильный, смелый, но здесь жестокость нужна. А у тебя ее не хватает. Мой совет: делай деньги и бросай. Иначе сопьешься.
Не сопьюсь, Руслан потянулся к бутылке. Просто день тяжелый. И вообще, имею я право на выходной?
Имеешь, Ира села рядом. Наверное, пару раз прокатит. Потом лимит доверия закончится и
И что? Договаривай, Руслан прищурил взгляд.
Сам знаешь. Тебе пора.
Ладно, он сходил в ванную, умылся, пристально вгляделся в зеркало, рассматривая лицо, и удовлетворенно отметил, что выглядит вполне прилично.
Такси возьми, Ира, сложив руки на груди, наблюдала за его неторопливыми сборами.
Я нормальный, Руслан потянулся для поцелуя, но Ира уклонилась.
Ничего нормального не вижу, она брезгливо поморщилась. Перегар ужас.
Как знаешь, раздосадованный Руслан выскочил на улицу, прыгнул в машину, достал телефон.
Кашлянул, пытаясь придать голосу твердость. Еще раз перезвонил на работу. Кажется, там все было нормально. Легкое сочувствие в голосе шефа, похоже, даже радость у подчиненных. Еще бы, сегодня он не будет «третировать своими зехерами», как однажды подслушал в туалете обрывок диалога сотрудников. «Вера? С ней решится. Потом. Чуть подуется, но никуда не денется. Тесть? Этот черт проблемы создать может», Руслан вздохнул, решая, что делать. Словно читая его мысли, телефон зазвонил, а на экране появилась имя абонента: ТЕСТЬ. «Мы вас не ждали, а вы приперлися», сказал про себя и ответил на звонок:
Доброе утро, Владимир Тимофеевич, от «папа» решил воздержаться, словно подчеркивая, что сейчас в рабочей обстановке.
Ни хрена не доброе. Вера ночь не спала. Ты где шлялся? Я тебе говорил, подвязывать с, дальше цензурные выражения закончились, и Руслан прикрыл глаза ладонью, сдерживая желание ответить в таком же стиле. Инстинкт самосохранения работал в нем всегда, и даже сейчас мозг выискивал нужные слова и интонации.
Владимир Тимофеевич, дождавшись паузу Руслан, отрешенно и, по его мнению, с определенной долей трагизма, изрек, есть вещи, которые не просто переносятся. Вы в курсе, что Пинчук умер?