Клара.
Тьфу ты!.. Да что вы, сговорились что ли все за Гальперина меня сватать?! (Чуть не плача.) Он женат, между прочим!.. О! Я поняла, почему Оля за ним замужем: она выполняет святую миссию оберегает от него других женщин! Какая жертва! Ей надо дать медаль! Даже две!
Владимир.
Что ты мне зубы заговариваешь? Я знаю, что это не твой перстень говори, кто его Клавдии подарил? Я ведь всё равно до правды докопаюсь!
Клара.
Так ты до правды не докопаешься. Ладно, успокойся, и поговорим серьёзно.
Владимир.
Я спокоен.
Клара.
Ага, вижу я Сядь и подыши глубоко, тогда и поговорим.
Владимир садится на стул.
Владимир (после паузы).
Что ты всё на сотовый свой не ответишь? Звонит уже битых полчаса.
Клара.
Это не сотовый. Это мышь.
Владимир.
Так выключи её! Сил уже нет это слушать.
Клара (пряча мышь под подушку).
Это невозможно. В ней зашит perpetum mobile. Слушай, как ты думаешь, если я этот механизм в Нобелевский комитет предоставлю, а объяснить, как он работает не смогу, мне премию дадут?
Владимир.
Ага, потом догонят и ещё дадут. И я добавлю. Ты со мной, кажется, не об этом говорить хотела.
Клара.
Ну, говорить это, скорее, ты хотел. А я тебе вот что скажу: не фиг, будучи Дон Жуаном, невинного Отелло из себя корчить. И нечего по себе о жене судить. Ты сам подумай: она же из дома почти не выходит, когда ей тебе изменять?
Владимир.
А шейпинг?
Клара.
Ага, ты ещё вспомни, что она год назад на молочную кухню бегала!
Владимир.
А кольцо откуда?
Клара.
От верблюда! Что ты к нему прицепился? Не знает она, и я не знаю!.. Может, ты сам его для Натки готовил, но Клава его не вовремя заметила, а теперь ты тут всех виноватыми делаешь!
Владимир.
Ты что, белены объелась?! Для какой Натки? С ума сошла совсем?
Клара.
Такой! Думаешь, я незрячая, как Клавдия? Я видела, как ты Натку к стенке прижимал!
Владимир.
Вот дерьмо!.. Клар, ну ты же понимаешь, что это несерьёзно? Я Клаву люблю, а Натка это так Клава устает сейчас с малявкой целый день мается, а я ж мужчина всё-таки, мне надо
Клара.
Ах ты бедненький! Тебе надо!.. В лоб тебе надо, козёл вонючий!
Владимир.
Ты чего обзываешься? Или решила, что раз ты меня застукала, так теперь тебе всё можно?
Клара.
А кто меня таракашкой только что называл?
Владимир.
Ладно, в расчёте. Только таракашка ты и есть. Я тебе по-дружески говорю: посмотри на себя! Не красишься, ходишь в балахонах каких-то Хоть бы раз в жизни юбку надела!
Клара (насмешливо).
Спасибо, друг! А я тебе по-дружески говорю: заканчивай с Наткой романы вертеть, а то я всё Клаве расскажу!
Владимир.
Меня Натка сейчас меньше всего волнует. Я с ней и так завязал уже почти. Только поясни: если никто не знает, откуда перстень, как он у нас в доме появился? То, что я Натке такие вещи вдруг ни с того, ни с сего дарить буду это смешно! Что она единственная баба в мире? Таких до хрена кругом.
Клара.
Верю. Не настолько же ты идиот Это я для того, чтобы ты понял, что любого, в чём хочешь, обвинить можно. Думаю, его специально у вас кто-то оставил: Клавдию скомпрометировать и вас поссорить.
Владимир.
Хм Чушь какая-то! Зачем нас ссорить?
Клара.
Чтобы развести, например.
Владимир.
И кому это надо?
Клара.
Сам подумай.
Владимир.
Может, всё-таки, просветишь, на что ты намекаешь?
Клара.
К примеру, мама твоя женщина, конечно, золотая но Клаву не любит, согласись?
Владимир.
Нет, это глупость. То, что не любит правда, но бриллианты ей взять неоткуда.
Клара.
Ой ли? А драгоценности фамильные? Якобы от бабушки достались?
Владимир.
Да какие там драгоценности? Видел я их: нитка жемчуга да пара серёг серебряных! К тому же, хотя Клавочку мама не любит, но во внучке души не чает. Говорит, когда вырастет все ей отдаст.