«Социальное самоубийство? Почему же я сам не додумался так это все назвать? Теперь я точно знаю, что я совершил именно это социальное самоубийство».
Что ж, вы отнюдь не одиноки, хотя вам так, наверное, не кажется, продолжал Мастер А. Ваше тогдашнее состояние очень хорошо знакомо миллионам индивидуумов, уникальный мой В., но не всех оно толкает на подобные в высшей степени странные поступки. Нет, нет, можете мне ничего не объяснять! Мастер А помахал рукой, словно отгонял назойливое насекомое.
«Если миллионы людей чувствуют то же самое, что чувствовал я, то социальное самоубийство вскоре станет распространенным явлением», продолжал размышлять В.
И, видимо, для того, чтобы окончательно себя уничтожить, подвел итог своей обличительной речи старикан, вы, совершили самый странный из всех своих странных поступков. На этом самом месте вы сожгли свой паспорт, мой неопалимый В.!
Мастер А извлек из своего кармана обгоревший клочок бумаги с водяными знаками и сунул ее под нос своему безмолвному собеседнику.
От вашего имени осталась только одна буква. Именно поэтому я к вам так обращаюсь В.!
В. попытался выхватить из рук Мастера А клочок бумаги, но тот быстро сунул почерневшую бумажку обратно в карман. А после этого он вдруг переменился: стал серьезным, как школьный учитель. Тыча тростью в землю под ногами В., словно указкой в школьную доску, он заговорил:
Довольно болтовни, перейдем к делу! Буду краток. Несмотря на все ваши недостатки и явную склонность к агрессии, многозначительно поднял брови Мастер А, вы мне подходите, мой ошеломительный В.! Я возьмусь за вас, пожалуй, он замолчал, уставившись на В.
В. опять потерял дар речи, даже мысленной. Из-за этого странного старика в его и без того неясной голове окончательно все перемешалось. Похоже, у незнакомца экстраординарный талант выводить людей из себя!
Ну что, по рукам? спросил Мастер А, не отрывая глаз от В. Согласен?
Согласен на что? с большим трудом выдавил из себя В.
Ах да! Забыл сказать! всплеснул руками Мастер А. Я предлагаю вам нечто, и оно безусловно есть то, что вы искали, здесь Мастер А сделал многозначительную паузу. Хоть вы сами толком не понимали, чего хотите, когда совершали все эти безумные с точки зрения нормального человека поступки. Но я-то знаю, чего вы так томительно и отчаянно жаждете. Ну, еще не дошло? грубо спросил старикан.
В. только тупо молчал в ответ. Высказывание Мастера А показалось ему косноязычным и бессмысленным набором местоимений: «нечто то что» Конечно же, до него «не дошло». В. совершенно не понимал, о чем идет речь.
Если вы не можете ясно осознать свою первостепенную и жизненно важную потребность, заговорил, повышая голос, Мастер А, так и быть, я скажу за вас: СВОБОДА! От всех и вся, упоительная, головокружительная, бескрайняя свобода! Вот к чему вы стремитесь, ради чего поставили на карту все, что имели, мой неукротимый, непобедимый, непоколебимый В.! Ваше заветное желание оставить все, быть никем, воспарить над обыденностью! громко грохотал странный старик; его слова уже звучали как набат.
Мастер А устремил свой взгляд вдаль, вытянув руку над головой В., глаза его снова налились черной пустотой, и он В. не верил своим глазам: старикашка действительно «воспарил над обыденностью». Мастер А поднялся вверх и завис неподвижно в метре от земли, вытянувшись к небу, как струна, и простерев руку с зажатой в ней тростью в бесконечность.
Через какое-то время Мастер А мягко опустился на землю, невозмутимо оперся на свою тросточку и, наклонившись к В., громким шепотом произнес:
Итак, сыграем?
В. совершенно ошалел и потому все так же безмолвствовал, будучи не в силах сказать ничего ни в мыслях, ни вслух.
Жизнь на помойке против чего-то неизвестного, но крайне привлекательного! Тебе ведь понравилось мое представление, а? подмигнул Мастер А.
В. молча кивнул и при этом пожал плечами. Эта неоднозначная реакция отражала противоречия внутри него самого он уже сам не понимал, чего ему больше хочется: чтобы странный старик продолжал говорить о «свободе» или чтобы он ушел и никогда не возвращался.
Подумай сам тебе ведь нечего терять! А кроме того, ты не станешь отрицать, что я понимаю тебя как никто другой. Разве это не дорогого стоит?
В. сперва кивнул, а потом покачал головой. Его разум опять не смог примирить два противоположных мнения об одном и том же объекте.