В этих строках чувствуется отвращение Гудрун Гьюкадоттир, наблюдающей за тем, с какой жадностью и грубостью Атли вгрызается в мясо. Хотя, это чувство может проистекать и из понимания того, что это она превратила мужа в каннибала. Покончив с местью за братьев, она умерщвляет Атли, заколов его, а затем поджигает палаты, тем самым положив конец его правлению и всему роду.
Спустя годы, мы снова встречаемся с Гудрун во время третьего замужества и очередной утраты: ее юная дочь Сванхильд, выданная за пожилого ревнивца, несправедливо обвинена в супружеской неверности и казнена своим мужем. Даже эта потеря оставляет Гудрун непреклонной: она посылает двух оставшихся сыновей Хамдира и Серли отомстить за сестру. При этом все трое прекрасно понимают, что сыновья не вернутся домой живыми. Как и в предыдущем случае, Хамдир и Серли сопротивляются, пытаются переубедить мать, умоляют ее, но их слова тщетны. Даже перспектива потерять оставшихся в живых детей не способна побороть стальной решимости Гудрун. Месть для нее важнее, чем жизнь детей.
Такая бескомпромиссность, при которой собственная плоть и кровь приносится в жертву честолюбию, может показаться чем-то странным, отталкивающим и даже ненормальным многим современным читателям. Возникает закономерный вопрос, не относились ли викинги к детям как к ресурсу, считая их всего лишь пешками, которыми можно пожертвовать в игре с местью. Другие тексты тоже говорят о жестком и черством отношении матерей к детям. В «Саге о людях из Лососьей долины» рассказывается о женщине, обиженной на своего бывшего возлюбленного[27]. Застав его ранним утром врасплох, забавляющимся с маленькой дочерью, она запросто оставляет ребенка и уходит прочь. В средневековых законах содержатся косвенные, но вполне правдоподобные упоминания случаев детоубийства. Немного преувеличенным кажется рассказ одного испанского путешественника в X веке он посетил город викингов Хедебю о том, что его жители бросали в море детей, которых не могли прокормить[28]. Подобные примеры создают впечатление, что для викингов младенцы и дети были не источником радости, а нелюбимыми созданиями, от которых можно легко избавиться, бросить или убить.
Викинги действительно обладали репутацией жестоких людей, но она сложилась в результате набегов на другие земли, когда насилие совершалось над чужаками, а не над кровными родственниками. Неужели они и вправду были настолько свирепыми, чтобы бросать собственных детей на произвол судьбы или убивать их самыми жестокими способам, какие только можно вообразить, перерезав горло, утопив или отправив на верную гибель в бою? Неужели викинги не любили своих детей? Коротко можно ответить, что, конечно же, любили. И хотя их представления о нормах воспитания радикально отличались от современных, большинство викингов хорошо относились к своим детям, заботились об их физическом и эмоциональном благополучии как могли Героический эпос сложно воспринимать как достоверный источник для восстановления исторических событий. Кроме того, надо понимать, что саги не оправдывают и не идеализируют решение принести детей в жертву ради чести семьи или других высоких принципов. Напротив, заглавная героиня эддической поэмы «Подстрекательство Гудрун» (Guðrúnarhvöt