Ведь всё едино: на последней тризне
Ты не напьёшься, поминая свет.
***
Дурак ты, гений всё едино,
Кто нарисует сей портрет,
Игра плоха, не хороша и мина,
И карта счастья всё не прёт.
Зерцало грешного
Зерцало грешного
Сквозь призму перемен
Не многим хуже,
Чем святые лики,
Ничем не хуже,
Чем дела мужей
Покрытых славой,
Хитростью и лестью
Зерцало грешного
Вариации
Гений, гений, где живёшь?
Иль во пне, или в коряге?
Дух ли мой в руке несёшь
Или прячешь где в овраге?
Что, лохматый, скучно жить
Среди леса и приволья?
Как здесь сердцем дорожить,
Быть одним и в час застолья?
Всё уйду! Свой век гусарский
Проведу среди лесов,
В домовине, в ложе царской,
Не сочту уже часов.
Может там охотник старый
Будет душу мне травить,
И сосед во всём бывалый
Не за что мне будет мстить.
***
Гений старый, как живешь?
Холодно зимой в коряге?
Мне опять наверно врёшь,
Что бывал ты в передряге.
А пили мы в спокойной обстановке
А пили мы в спокойной обстановке,
Закрывшись с другом в гараже,
И радуясь его обновке,
Мы были пьяные давно уже,
Его травил ужасными стихами,
И про любовь такую глупость гнул,
Что стыдно даже мне пред вами,
Но всё же нравится стишки ему.
И расстилая душу грязный коврик,
Я врал напрасно стих дерьмо,
И цикл стихов отбросов сборник,
И на душе моей бельмо.
Но дальше пьём.
Я больше соловея,
И думая о чём-то о своём,
Или о чём жалея,
В том гараже Есенина прочёл
Дуб усталый на вершине
Дуб усталый на вершине
Наклонился что же ты?
Что печален в зимней стыни?
Может лето вспомнил ты?
Под мохнатым покрывалом
Ветки мощные укрыл,
И болячки в теле старом
На морозе позабыл.
На ветру холодном ночью,
Ты весь сжался, как и я,
Трескотню порой сорочью,
Как музыку слышу я.
Ты свой век продолжишь, я же
Я закончу между тем,
Потому тебе, мой друг, негоже
Здесь печалится совсем.
Но минует век могучий,
Старость превратит в труху,
Иль огонь бесовски жгучий,
Съест тебя, как на духу.
Но полны мы сил пока же,
Что кукожишься, мой друг?
Зашумишь, печаль негоже,