Иван решил поупрямиться.
Я все же попробую.
Василиса пожала плечами.
Как хочешь! Поешь сначала. Она подвинула к нему тарелки. Сметанки побольше накладывай.
Спасибо.
Иван налег на завтрак, исподволь рассматривая сидящую с умным видом Василису. «Вот странно. думал он, Получается, я вижу перед собой ребенка, а разговариваю с ней как с взрослой. Она же разговаривает со мной как с дитем неразумным, тоже видит перед собой ребенка. Или все же взрослого? А может это опять искривленное пространство?»
Нет, просто у меня с детства было больше возможностей для развития. И я ни одной не упустила, в унисон с его мыслями объяснила Василиса.
Я что сейчас вслух сказал?
Нет, но твои мысли на лбу написаны, Василиса прищурилась и провела рукой по линии бровей. Как на телетайпной ленте.
Сказала она это с таким серьезным видом, что Иван коснулся своей рукой лица, чтобы проверить и наткнулся на шрам, который рассекал его щеку.
Это еще что такое? он посмотрел по сторонам. Вспомнил, что в прихожей висело зеркало. Соскочил с табурета, добежал до него и в ужасе отшатнулся.
Из зеркала на него смотрел молодой Иван Сазиков, а на щеке у него был шрам, сильно уродующий его лицо.
***
Где это я так? не понял он и потер щеку, проверяя, не нарисован ли шрам.
Василиса сложила тарелки в раковину и быстро начала их мыть.
Пока просто прими как данность. Шрамы вообще-то украшают мужчину, а боевые тем более.
Какие-такие боевые шрамы? Откуда они? Я не держал в руках ничего тяжелее фотоаппарата, еще раз потрогал свое лицо, и не собираюсь держать, если ты думаешь, что я будут играть в вашу непонятную игру.
Василиса встряхнула тарелкой, смахивая с нее воду.
Какой ты нудный, Иван! Неужели ты не понял, что это уже давно не игра. И вообще никогда игрой не было.
Иван не стал ее слушать. Он надел свои берцы. Даже не стал их шнуровать. Просто сунул ноги внутрь. Схватил кейс и выбежал на улицу. Ему уже не надо было никаких фотографий. Он просто решил сбежать. Выскочил на крыльцо. Затем со со двора.
Под забором в теньке спал черный пес. Черный пес поднял голову и посмотрел на дверь, из которого выглянула Василиса.
Ну, что разлегся. Иди за ним. А то натворит сейчас делов-то. Как успокоится, проводи, его к дубу. Я буду там ждать.
Пес нехотя поднялся, потянулся, помахал хвостом в знак своего доброго расположения духа и в развалку проковылял на улицу вслед за убежавшим Иваном, который уже успел отбежать на приличное расстояние и распугать всех уток и куриц, вышедших на обочину дороги, щипать подорожник.
Иван почти не смотрел по сторонам. Если бы он умел ориентироваться по солнцу, то сделал бы это, но он этого не умел. Планшет же в данном месте оказался бесполезной железкой. Включился, покрутил картинку «Поиск сети» и в итоге выдал, что «Сеть не обнаружена». Самое обидно, что при этом планшет сожрал половину зарядки. А ведь ему говорили, что в деревне нет сети. Он не верил.
Иван вспомнил, что «молоковоз» привез его оттуда, где был лес. Значит, надо дойти до него. Там дорога вдоль опушки доведет его до дуба. Затем надо повернуть в сторону и еще через пятнадцать минут будет трасса. На машине они ехали где-то полчаса, значит пешком около часа. Сейчас примерно полдевятого.
Значит, в полдесятого должен быть в машине.
***
Иван шел и не оглядывался. Он не хотел даже думать о том, что придется возвращаться. «Да, чтобы я еще раз куда-то поехал, сломя голову. Никогда. Блин, говорила же Муля, умная женщина, хватит носиться по деревням. Пора искать приличную работу? Тут же поймал себя на мысли, что в последнее время совершенно о ней не думал. Был занят работой, книгой, вот и за этим окошком полетел, даже не посоветовавшись с ней. Просто поставил перед фактом, да и то уже когда вернуться было невозможно.
Прошло восемь лет их совместной жизни. Он уже не дарил ей цветов. Давно не дарил. А может нарвать ей сейчас ромашек? Завянут, пока доеду. Ну, все же. Можно же в какую-то емкость их поставить. На заправке купить. Ей будет приятно. Опять же можно будет сказать, что ездил за полевыми цветами, чтобы ее порадовать. А что хорошая идея?
Мысль действие. Иван шагнул к первому замеченному цветку на дороге и понял, что это репейник. Колючки были большие с алыми сердцевинами. Издалека красиво смотрелись, но это был явно не тот цветок. Прощения с таким не попросишь. Ему нужны были ромашки, фиалки, что-то такое нежно-мимимишное. Он ведь видел это все, когда ехал в деревню.