Ей ничего не нужно было говорить. Ничто уже не имело значения. Ни она, ни Лютер, ни Анджела с детективом, ни даже я сам. Всё, что происходило вокруг с того самого дня, утратило существенность, стало зыбким. Действительность предстала в виде неустойчивого нагромождения запрограммированных на самоуничтожение элементов. Достаточно было всего одной детали, чтобы она развеялась без следа. И эта деталь лежала в сейфе. Хотелось поскорее отделаться от Кэтти и продумать дальнейшие действия.
Лютер говорил, ты совсем не выходишь из комнаты. Она словно намеренно оттягивала начало разговора, в необходимости которого сама сомневалась. Он переживает
Ты хотела поговорить о Лютере? перебил я.
Не только. Она облегчённо выдохнула и расслабилась. Ты как?
Я пожал плечом. Не было желания говорить о родителях, и пока Кэтти не затрагивала так явно эту тему, её общество не вызывало сильного раздражения. Теперь же разговор начинал досаждать. Нужно было скорее от неё избавиться.
Мне неинтересно, что у вас с ним.
Зачем ты себя так ведёшь? пробормотала Кэтти, приобнимая собственные колени.
Как именно?
Будто ничего не происходит.
А разве не так?
Она попыталась что-то сказать, но осеклась на полуслове и отвернулась. Кэтти не могла собраться с духом, а может, и вовсе пыталась заговорить о том, что ещё сама толком не успела обдумать. В любом случае ей была нужна помощь, чтобы продолжить разговор, но я по-прежнему молчал. В конце концов, в нём не было никакого смысла.
После того, что с тобой случилось, Лютер меня избегает, наконец сказала она.
Он выходит к тебе каждый день.
Да, но Он просто отсылает меня домой. Совсем ничего не рассказывает. Я не знаю, что у вас происходит. У вас обоих. Вы оба закрываетесь. Такое ощущение, что Лютер снова потерял семью. Прости, что говорю такое, но он ведёт себя точно так же, как и тогда
Чёрт, а я ведь так до сих пор и не признался ему, что видел в тот день его отца. Должен сказать, но не хочу Я не договорил, но для себя отметил, что не хочу его лишний раз ранить. Кэтти незачем было это слышать.
Меня до сих пор дрожь берёт, как вспомню, что стояла рядом с человеком буквально за минуту до его смерти. Всё настолько внезапно, я не знаю
Ему нравились мои родители, сказал я, надеясь, что на этом откровении беседа закончится. Его отец на работе постоянно пропадал, а мать В общем, он почти вырос в нашем доме. Вся эта ситуация для него кажется невозможной.
А для тебя разве
Мы говорим о Лютере, оборвал я.
Кэтти не стала продолжать и посмотрела на небо. По дороге медленно проехал старый пикап. Водитель-толстяк неотрывно глядел на нас и, перед тем как свернуть на соседнюю улицу, смачно плюнул в окно.
Облака бегут так быстро, сказала она, будто хотят поскорее пройти это место.
Ветрено, сказал я. Ничего мистического.
Я в этом не уверена. В последнее время здесь стало происходить столько всего ужасного. Сначала отец Лютера, теперь твои родители. Я не могу отделаться от ощущения, что грядёт что-то по-настоящему опасное. Ну, знаешь, для всех нас, для всех-всех.
Дурь. И хватит уже о моих родителях. У тебя всё?
Прости, Джейсон, не хотела тебя задеть, но ты сам ведёшь себя как козёл. Я пытаюсь помочь, а ты продолжаешь сидеть с хмурым лицом и источать злобу, вместо того чтобы как следует выговориться. Окружающие не виноваты в том, что случилось с твоей мамой. Можешь продолжать всех ненавидеть, но лучше тебе от этого не станет.
Тебе-то откуда знать, что значит потерять родителей?
Ниоткуда! бросила она. Так же, как и тебе не известно, что значит не иметь родителей, а только Её глаза заблестели, голос надломился. Только эти идиотские фальшивые улыбочки на обложках. Ты не знаешь, каково видеть родителей только на официальных встречах в окружении лицемеров и обслуги Что значит впервые остаться дома с мамой, когда она уже не твоя мама Кэтти старалась не плакать. У неё это плохо получалось. Когда мы познакомились, ты говорил, что поездки в капсулах могут постепенно менять пассажира. Ты сказал, что человек, который садится в капсулу, и человек, который выходит из неё, это разные люди. Это было так похоже на то, что случилось с моей мамой. Мне показалось, ты способен понять, что я чувствовала, когда у неё начались изменения А ты оказался обыкновенным невежей.