Приземлился на белую дорогу прямо на плечи тому же парню.
Ой! Мы так часто видимся, в последнее время я вас не затрудню собой?
Парень, совсем не чувствуя веса Веди Взмокина, бежал и бежал, тяжело сопя. Он, наверно, очень устал, да и непросто бегать по камням босиком. Но бежать надо.
Потому что уж не двое, а четверо гладкомордых бегут сзади, с явным намерением разорвать.
Как они только нас находят?
Наконец дорога кончилась. Но за ней не было выхода. Лишь одна сплошная стена.
Приехали то есть прибежали! Так они не только деревья, а и входы-выходы двигают! Хвосты! Что же делать? Ой, как нас сейчас Смотрите, пружинистая веревка! Бежим туда.
Шагах в двухстах от них виднелся трос, натянутый с земли под самые облака. Гладкомордые были совсем рядом; имелось лишних два-три мига, да и то если веревка сработает.
Хватаемся выше и рвем ее!
Тварь прыгнула на Ведю.
Прощай, моя жи-и-и-и-и-и-..и-и-и-и-а-а-а-а-а-ох-ох-хло-хло хлопать ушами не надо-о-о-о-а-а-а..
Оборванная веревка перенесла Ведю и парня-«мохнатца» через стену. Твари остались по ту сторону стены.
Удивительно, но развив такую скорость, Ведя не почувствовал боли от удара о землю. Он проехался, перекувырнулся, но не испытывал никаких неприятных чувств, какие бывают при похожих трюках в нормальном мире.
Парень приземлился рядом. На его большом и в общем добродушном лице возникло легкое недоумение. Он посидел, попыхтел, потом стал трясти рукавами, словно хотел что-то из них вынуть. Но кроме бело-синей рубашки и таких же штанов, порванных сзади, у парня не было абсолютно ничего. Наверное, он был даже беднее Веди.
От полета у Веди во рту образовалась некая пробка, не позволявшая говорить. Челюсти свело и язык онемел. Ведя изо всех сил вертел головой и наконец прорвало:
Ах они такие-сякие хвосты подлые ни яблок ни выходов у них нет вот история где тут что найдешь героизм безмерен гладкомордые нас едва не Ничего, посмеявшийся надо мной да наплачется над собой. А для чего Вы пошли в это жидкое заведение?
Парень не на шутку задумался:
Зачем? Я и не знаю, зачем так просто Просто мне скучно, скучно ужасно не знаю что и делать вот и ищу где не скучно Так бы, конечно, не пошел.
А позвольте Вас спросить вернее, извините, я не разузнал вашего имени.
А, имя Меня звать это как его Сокол. Ну да, Сокол. Вспомнил еще Авужго. Сокол Авужго.
Очень приятно. А я Ведя Взмокин. Выходит, Вы нечасто пользуетесь своим именем?
Да, правда нечасто, согласился Сокол Авужго. Где уж часто. Родни у меня особо нет да и не помню я ее да и кто нас будет звать по имени-то.
У нас соколами называют летающих созданий, этаких птах с крыльями. А вы, случайно, не умеете летать?
Не, не умею может раньше умел, да все позабыл я даже забыл где раньше-то жил. Забываю все, просто беда.
«Хорошая у меня история, подумал Ведя. я за весь поход встретил лишь одно приличное лицо, да и то забывающее все на свете. Может, предложить Соколавушке идти в компании? Ему бы точно пригодилась истинная гармония».
Сокол Авужго задумчиво чесал спину в нижней части. Внезапно он изогнулся, стал тыкать рукой под рубашку тыкал-тыкал, потом что-то нащупал да как даст кулаком по штанам!
Ой, запищали штаны, зачем так больноя же ничего я сам выйду.
Из-под Сокола вылетело существо с двумя руками, ногами и хвостом полубаранкой. Существо было чуть ниже Авужгиного живота и по локоть Веде. Лицом оно напоминало лесную куницу, только уши были не стоячие, а полусогнутые.
Еще одна рожа. сказал Ведя.
Существо обиделось:
Я не рожа я Гониденек, в этом моя сущность, мое призвание, мои да я что я же в общем ничего.
Понятно. Вы живете по карманам?
Да, то есть нет я хочу сказать у меня свои способности ну и что, что они такие а у кого сейчас есть способности? я же ничего никому есть другие намного хуже
Гониденек говорил отрывисто не то лаял, не то скрипел, голос у него был неровный, пискляво-хрипловатый. При этом Ведя заметил что, болтая, Гониденек, норовит залезть к нему внутрь шагоступов. Ведя щелкнул его по хвосту.
Так вы местный или не местный?
Да, я местный. Нет, я не местный. Я живу то там, то здесь, у меня нет места Гониденек тараторил, потирая хвост, и, видно, искал серьезных аргументов, чтоб не говорить. А вас чуть твари не порвали.
А у вас штаны промокли.