Давайте подожжём! поступило новое предложение.
Лейтенант оказался сговорчивым. Нашёлся смельчак, сунул в порошок зажжённую спичку, вторую, третью. Никакого эффекта. С четвёртой или пятой попытки порошок задымился. Взвод, плотным кольцом окруживший банку, с интересом смотрел на вьющийся серый дымок. Через минуту раздался оглушительный взрыв. Дым, плотный, густой дым заволок весь взвод. Никто не мог различить в нём даже своих ног, не говоря о том, чтобы увидеть рядом стоящего человека. Жуткая тишина! В космосе, вероятно, громче, нежели было в тот миг, когда серый дым окутал взвод!
Всё! Дым рассеется, и кружочком справа и слева от меня лежат мои солдаты! первое, что пришло в голову лейтенанта.
Через минуту он увидел контуры отдельных солдат. Ни звука.
Это ещё ни о чём не говорит! подумал он. Возможно, кто-то лежит бездыханный!
Плотный серый дым стелется по земле на уровни пояса и скрывает всё, что ниже, землю и траву, а на траве, может быть, разорванную человеческую плоть и кровь. Гнетущая тишина!
Через некоторое время сквозь дым показалась трава.
Все живы? спросил лейтенант.
В-в-с-се-е! ответил кто-то, заикаясь.
На сердце отлегло. Так Лейтенант Караваев получил первый урок: не прикасаться к тому, что лежит на полигоне.
Позднее он узнал, что та банка была имитатором ядерного взрыва. Прошли годы, тот случай лейтенант не забыл, но до сих пор не может понять, кто сохранил взводу жизнь?! Ни на одном из солдат его взвода не было даже царапины, а ведь они плотным кольцом окружали взорвавшийся имитатор! Чудеса!
Л-35/6
Главные персонажи рассказа:
Аркадий Павлович Воронцов старший оператор установки.
Семён Петрович Лавренёв старший машинист компрессорной установки.
Вася Ключкин оператор блока экстракции и ректификации.
Николай Павлович Гудзь оператор реакторного блока.
Александр Васильевич Перелётов машинист насосов.
Вася Ключкин.
С Васей Ключкиным я работал на установке каталитического риформинга производственного объединения «Омскнефтеоргсинтез» Л-35/6 полтора года, вплоть до её закрытия. В какой цех он перевёлся после закрытия установки, не помню, вероятно, в цех ароматического углеводорода, собственно, это не важно. Рассказ не о работе, а непосредственно о Васе.
Вася это уникум, как по своим сто процентов железным зубам, огромнейшему животу, закрывающему колени, когда сидел на стуле, так и по поглощению пищи. В последнем он не знал меры. Перемалывал и поглощал всё, что попадало в его железный рот.
Сидеть с ним за одним столом было не только неприятно, но и жутко. Казалось, что вместе с пищей он может ненароком съесть и рядом сидящего товарища, и даже не заметит этого. Но если в трезвом виде он как-то себя сдерживал, то стоило попасть в его безразмерный желудок рюмке водки, контроль пропадал.
На работу Вася всегда приходил в приподнятом настроении, принимал смену, обходил свой блок экстракции и ректификации, проверял приборы и только после этого садился на стул у операторского стола. Садился, сладостно улыбался и гордо поглядывал на своих товарищей. Смена замирала, мы знали, что сейчас будет рассказ. И Вася говорил:
Вчера был на дне рождения. Подарил подарок за 10 рублей, а съел на сто.
Это сколько же можно съесть? думал я, прикидывая в уме. Килограмм мяса на базаре два девяноста. Значит, около тридцати пяти килограммов. За одну трапезу крокодил может съесть около 23% от собственного веса. А Вася? В нём килограмм 150, значит, 150 разделить на сто и умножить на 23, получается 34 с половиной. Точно в крокодилью норму входит. Это, значит, Вася из породы динозавров. Окончив подсчёт, я представил, как Вася, держа в руках огромный кусок сырого мяса, рвёт его своими металлическими зубами.
А Вася, умиленно жмурясь, продолжал рассказ.
Выпил я тоже хорошо. Точно не помню, но полведра пива это как пить дать, ну, и водки, само собой, бутылки две. Там ещё было вино, только не помню, пил его или не пил, некоторое молчание, пил, конечно! Гусь вообще обалденный! Мне сразу положили спинку с картошечкой в маслице, к ней мы, естественно, ещё по бокалу и всё как домой шёл не помню. Проснулся, посмотрел на себя в зеркало, лицо чистое, значит дошёл нормально, не падал. Да и где падать-то? если был у соседа по площадке. Моя ничё молчит, не ругает, значит, точно, подумал, всё чин-чинарём.