Ленинград/Петербург
Я люблю наезжать в Петербург.
Экипажи к порталам дворцов!
величавых потешных бойцов,
вожделенных античных фигур.
Я люблю из-под шёлковых лент,
переполненных мною клетей
на проспектах свободы моей
искромётный дарить комплимент.
Где игрою свечей и лучин
увлечён быстрокрылый Пегас.
И немного не то, что у нас
есть весьма одиноких мужчин.
* * * * *
В театре Кабуки
теряются звуки.
Весенние воды
крушат акведуки.
Прекрасная Литта
морями закрыта.
Я парус сошью
из листов кондуита.
И верить устану
себе и Тристану,
с груди отцепляя
значок капитана.
* * * * *
Когда открываются баки,
и льётся сироп на поля,
то красные скачут рубаки,
и ухает с ними земля.
Их радость достойна приказа,
любовь пораженья в бою.
Себя с эн-плюс-первого раза
я в каждом легко узнаю.
И сквозь музыкальную дрёму
не мной дирижирует кнут!
возьму и Фому, и Ерёму
и твёрдыми лбами столкну.
* * * * *
Появляясь на кухне из роз,
отражаясь в гостиной из ваз,
я, казалось, окутывал Вас,
провожатая солнечных слёз.
Неужели прискорбен и пуст
и сомнителен утренний час
вне того, что касается Вас,
королева изысканных чувств?
А герой обязательно скуп,
объясняя, хваля и виня.
Окрыляйте сегодня меня!
грациозным движением губ.
Чтобы я уходил наряду
с исчезающей в этом бреду.
* * * * *
И было крещённое странной судьбою
с фрегатами без якорей
моё состояние брызги прибоя,
рассеянный свет фонарей.
Прозрачная птица заоблачной выси,
моя разделённая грусть,
вблизи потаённой стрелы кипариса
пылает гранатовый куст!
И будто вино из серебряной чаши,
стекает полночная суть.
И снова приходят милее и краше,
о том не жалея ничуть.
* * * * *
Призрачными волнами,
забытью сродни,
всё дождями полные
исчезают дни.
Но однажды вспомнится
с водкой или без
золотая конница
ветреных небес,
о любовном голоде
пагубной поре
ворковали голуби
где-то во дворе.
И вчерашним узником
под июльский зной
ускользала музыка,
бывшая со мной.
* * * * *
Октябрь ещё не остыл
в картинах грядущего сна.
Воздушные тают мосты,
цветная дрожит пелена.
И что б не случилось со мной,
реалии брошенный груз.
Откуда горячей волной
восторги сиятельных муз?
И та, из невест или вдов,
уже не опустит вуаль,
аллеями скучных садов
ведёт в золотистую даль.
Красивые листья вполне
кружатся себе на ветру.
И сказочно весело мне,
что я никогда не умру.
* * * * *
От тех, кто грешен и безгрешен
до места своего в раю,
от обязательных насмешек
гордыню битую мою
храню,
пока не отпустила,
не опрокинула беда:
любви божественная сила
в песок ушедшая вода.
* * * * *
Девушки с луноподобными лицами
круглые сутки проводят за спицами,
чтобы под струями бешеных вод
до исступленья водить хоровод.
Чтобы угрюмо в орешнике прятаться,
если надумает кто-нибудь свататься.
Так получается дело одно:
пялиться, не отрываясь, в окно.
* * * * *
От самой своей колыбели,
которую не отделить,
смелели они и робели
и не уставали любить.
У края пасхального солнца,
мечтая ступать по росе,
на красного молотобойца
они не похожи совсем.
И там, где порывы высоки
и полная чаша сия,
порхали душевные строки,
простые до небытия.
За грустные эти напевы,
Господь, сохрани и спаси.
Бывают красивые девы
у матери нашей Руси.
* * * * *
Насколько будет беспощадна
игра невидимой руки?
Я провожу тебя, и ладно.
Ведь мы с тобою земляки.
Так на изящество Шопена
не ляжет грязная пята.
Но бледно-розовая пена
уже сползает изо рта.
* * * * *