Жаль, конечно, повертел тросточку Сергей Петрович, но ободрился: Мы будем ждать вас. Счастливой вам встречи с родными. Но берегите наш с Ванечкой запас переживаний! Не опаздывайте!
Тут вынырнули Дашка и Ванька с воззванием, что, типа, «дзинь-дзинь!» внимание, уважаемые болтушки: пилоты ремни застегнуть велели и головки пригнуть, чтобы не треснули при посадке. Но с позволения Палашки и Морфяшки Сергей Петрович продолжит их наведённые сны и свои послеотпускные трансы уже после перинок в «Коралле», со следующего утра. Стыдно признаться, но Сергей Петрович обладал одной чертой барашков: очень милым упрямством. Черти без валенок валили от его идиотских заходов: в любое время и в любой точке Сергею Петровичу хлебом не корми! дай только подвергнуть всё сомнению! Конечно же, Ванин папа решил проверить обоснованность наклона головы при посадке и клочки разорванного мозга он собрал только к завтраку. Даже в снах его экстрасенсов-кисок этот отрезок от посадки до завтрака аккуратненько поместился в бездонный провал.
IV. РАЙСКИЙ УГОЛОК
Гражданина Посохова Сергея Петровича раз пять кормили рестораны, и он всегда говорил им спасибо за угощение, но что-то не тянуло его тут дёргать за верёвочку для памяти оказались не так уж и блаженны эти чинные посиделки. Кроме одного случая. Сергей Петрович уже тогда знал, что эту-то картину боги ему не дадут забыть: его отец ловит такси домой для новобрачных, то есть для ещё молоденького Серёженьки и его первой невесты. От взмахов отца с такой серьёзностью и отдачей делу! даже галактический звездолёт не ушёл бы, из-за очумевшего экипажа: счастье отца, машущего московским ландо, светилось заразительным детством первой звёздной величины!..
Ну не доставляло удовольствия Сергею Петровичу копаться в тарелках при незнакомых. Для него это небесная разница: как ходить пешком и катить на авто. Всё время оглядываться на дорогу какая же тоска! Да и харч он любил домашний. И стены должны быть свои. А в забегаловках из чистого золота ему всё как-то на марсианский театр смахивало: и музон космический, и красота хрустальная, но чувствуется же, что ты попал в заранее уготовленный загон, но для других инопланетян и до тебя этим стенам и столикам до самой пыльной рюмочки. Хоромы до неба чтоб сожрать котлетку! это его смешило. По секрету: Сергей Петрович в эти моменты больше всего боялся за собственный генетический аппарат! «Вдруг понравится? значит, каждый раз пугался он, я всё-таки свалился с печки тёмной ночью! Вот заправиться на природе, на привале, с дымком, или пригласить в дом народ, по ком соскучился и пусть хоть гармошки потом рвутся! это моё. Уж таково моё медвежье устройство деревянной психики».
Сергей Петрович, после удовольствий от аэрофлота и засекреченного памятью поселения в номер, приближался к раю, который после ему придётся забыть. Он снова пел про себя вечную песнь всему домашнему, вживаясь в свои новые шорты, мурлыкал её от самого номера до столовки санатория. Это опять был 103-й номер, самый ближайший к ней. Послушаем арию из заигранной пластинки счастливого Сергея Петровича на лестнице в «рай»!
«Ванькина столовка!.. как Ванькина печка!.. Ёпэрэсэтэ! четыре женские ручки и нет печки!.. снесли тайком, штирлицы в юбках! тут он застыл, уставился на меню у первой ступеньки, но читать расхотел и продолжил восхождение: Вот, так же уютно, как на печке, а простора ого-го! Ничего лишнего а красотища! В мисках только по-домашнему! И вокруг все знакомые, все лечат детишек. На тридцать три мамки один папенька: я! Никто мозги не канифолит и для глаз праздник. Обслуживание как за родными! Про всех знают, что не подавать на стол, и чем другим заменить. И беззаботный марш жизни: не надо мыть посуду!..» тут Сергей Петрович очнулся: его любимая явь во всём блеске сияла над их с Ваней столиком.
Па, смотри: Земледельцевы! Ваня читал фамилии на виньетках под стеклянной столешницей. Мы, наверно, рано нарисовались или они только к обеду будут?
Посоховы сели за указанный столик. Старший покрутил свой посох:
Ура! И к нам везение прицепилось! За одним столом будем! Они к ужину обещались, папа пристроил тросточку и вспомнил прошлое: Так, уговор старый: чё нравится и моё хомячишь. Что нет я в себя пакую. Так? А у бассейна уже доводим блажь до кондиции. И Сергей Петрович не удержался добавить: А специально пустые животики пусть не облизываются на платную добавку!