Может, не стоит? Днепровский с сомнением посмотрел на Травина. Будет же еще шанс.
Да когда он будет? Ты же сам понимаешь.
Понимаю, кивнул Сергей. Но тебе же может стать плохо.
Ничего. Справлюсь.
Серега прав, поддержал друга Кирилл. Может быть, тебе стоит отказаться от сегодняшнего отбора? Все равно у них шансов чуть больше, чем у нас. Капустин мотнул головой вперед. Думаю, вы все со мной согласитесь.
Взгляд троицы теперь был обращен к оставшимся двум членам их команды. Неразлучным на протяжении всех лет обучения в школе.
Димка Махов и Илья Беляков стояли чуть поодаль, не обращая внимания на разговор, молча глядя через укрытую туманом реку в сторону темно-зеленого хвойного леса. И мысли обоих были уже не здесь. Не на учебной площадке школы, а за лесом. Там, где за верхушками хвойных исполинов, за много миль от этого места, располагалась первая на Земле стартовая площадка кораблей дальнего следования. Межзвездных гигантов, созданных человеком с одной единственной целью: постараться наконец утолить его жажду открытий и позволить осуществить то, о чем мечтало не одно поколение, о чем грезили далекие предки тех, кто в эти самые дни делает свой первый шаг в космос.
Да, кивнул Травин. У них двоих шанс чуть-чуть, но больше.
Так всегда бывает. Днепровский решил пофилософствовать. Кто-то изначально предрасположен к какому-то виду деятельности чуть больше, чем другой. Если бы они оба перестали заниматься вместе с нами, скажем, в прошлом учебном году, то их природные данные ничего уже не значили бы. Так как мы, благодаря ежедневным тренировкам, смогли бы легко уделать и Илюху и Димку на первом же тренажере. Но мы все в равных условиях.
Да это понятно, кивнул Кирилл. Не всем же, в конце концов, быть космолетчиками. Есть множество других замечательных профессий. Агроном. Врач. Инженер. Токарь. Генетик. Зоолог. Есть из чего выбрать.
И все эти профессии можно, так или иначе, в ближайшем будущем совмещать с профессией космолетчика, заявил Днепровский. Все, чем мы занимаемся на Земле, будет возможно делать и на других планетах. Скоро все станут космолетчиками, а уже потом врачами, биологами, инженерами и поварами.
Мы-то точно будем космолетчиками, вздохнул Вова. Мне сон снился, я ж говорил. Помнишь? А у меня сны всегда сбываются.
Не помню, пожал плечами Сергей. Давно, видимо, было.
Года два или три назад. Но не суть. А дело в том, что снится мне наша комната. Там я, ты, Сережа, Кирюха. Димка и Илюха. В общем, мы все пятеро. Сидим вечером после ужина, и каждый занимается чем-то своим, обычным. И только ты сидишь и складываешь в чемодан вещи. Старательно так, неспешно. Димка такой тебе говорит: ты что, мол, делаешь? А ты ему в ответ: мы же космолетчиками будем, надо заранее все подготовить. Собрать вещи и ждать команды.
Да. Это верно. Днепровский кивнул. Я всегда все заранее делаю.
Ну, а Димка тебе, значит, отвечает: а с чего это ты взял, что станешь космолетчиком? Учиться-то еще столько лет! Аж до восемнадцати годков. И так обиженно, со злостью даже, что не его первого выбрали на это почетное звание, а тебя. А ты такой преспокойно киваешь головой на стол. Там, мол, все написано, смотрите сами. И возвращаешься к своим вещам. Мы все поворачиваем головы в указанную сторону и просто теряем дар речи: на столе лежит список команды первого межзвездного полета! Причем, ни я, ни Димка, ни Кирилл с Ильей, которые сидели за столом и играли в шахматы, словом, никто не видел этого списка еще минуту назад. Махов берет его в руки, смотрит на него недоверчиво, а потом зачитывает все наши пять имен. Вот такой это был сон.
Красиво, мечтательно протянул Кирилл. Жаль, что это только сон.
Это не только сон, обиженно насупился Вова. Это мой сон. А у меня сны всегда сбываются. Вот увидите. Все мы станем космолетчиками.
И часто тебе снятся сны? Капустин посмотрел на Травина. Извини, я просто не помню, говорил ты или нет. Столько времени прошло.
Нечасто. Раз или два за полгода.
А если снится какой-нибудь дикий абстракционизм? Помнишь, как у Сальвадора Дали? Часы стекают по веткам, и прочее такое.
Нет, покачал головой Травин. Такого не бывает. Всегда только конкретика. Не понимаю я этих непонятных стилей.
Полностью с тобой согласен. Днепровский присоединился к разговору. Картина должна быть картиной. Она должна быть понятной сразу и каждому, не оставляя никаких недомолвок или расхождения мнений. Я вот люблю, когда все понятно.