Глава 4
Пройдя городские ворота, Олсандр спрятал лицо под широким капюшоном плаща и вышел на главную площадь. Люди вели здесь вялую торговлю и совершенно не обращали внимания на огромный деревянный крест, возвышающийся прямо посреди торговых рядов. На кресте висело тело распятого старика. Он сразу узнал его по одежде. Это был звездочет и по совместительству писарь конунга, который много лет жил в подвалах замка, где хранились старые книги, свитки и папирусы.
Чем вам не угодил безобидный старик? пробормотал Олсандр. Совсем свихнулись здесь от своей злобы?!
Он торопливо пересек площадь и, свернув в сторону от главной дороги, направился в казарму, расположенную у подножья замка. Здесь ничего не изменилось, все было как и прежде. Его окружали все те же огромные лужи на дороге, подгнившие доски, уложенные поверх воды, тоскливые стены из серого камня, плотный запах мужского пота и грязных портянок.
Еще издали он услыхал сварливый голос.
Ньял! Песий хвост! кричал воевода. Живо убери от дверей весь навоз! Ты слышишь?! Весь!
Бу сде! ответил ему тонкий голосок.
Проклятье! Только надел чистые сухие сапоги и на тебе! Бездельники! Собаки! Псы вонючие! Всем головы посшибаю!
Этта! теперь кричал неведомый Ньял. Сюда! И прихвати с собой метлу! Бегом! Кому я сказал?!
Олсандр вошел в казарму, оставив Ичана у лошадиной поилки. Следом за ним в дверь осторожно протиснулся Олли и, распахнув полы старой лисьей шубы, явил взглядам суровых воинов парчовое платье, расшитое золотой ниткой. Заметив нахмуренные брови своего товарища, бывший помощник Сборщика торопливо запахнул шубу назад, скромно потупив взор в деревянный пол.
Рагнар стоял у большого жарко пылающего очага и безуспешно пытался счистить с сапога навоз о колоду сухих поленьев. Он сильно постарел за эти годы. Длинные, густые, вьющиеся и некогда рыжие волосы стали почти белыми, как и топорщившаяся во все стороны борода. Лицо воина избороздили глубокие морщины, однако все остальное осталось при нем. Огромный рост, прямая спина, необъятный в поясе и невероятно шумливый нрав.
Гул голосов и смех, разносившийся по казарме, затих, и в мертвой тишине сотни глаз с любопытством стали рассматривать явившихся к ним незнакомцев. Воевода не заметил тревожную тишину и тяжело двинулся к выходу. Столкнувшись с моряком в дверях, он растерянно замер, долго рассматривал его, пока на глазах не появились крупные, как горох, слезы. Шагнув вперед, мужчина крепко обнял парня, легко оторвав от земли.
Ах ты, брат! Живой! Вернулся все-таки! заклокотал великан, тяжело хлопая по плечам Олсандра своими ручищами. Сколько же лет прошло? А?
Двенадцать, Рагнар! Двенадцать! смеялся Олсандр.
Великан отошел от него на шаг и, утерев мокрые глаза, окинул фигуру моряка оценивающим взглядом.
Ц-ц-ц! покачал он косматой головой. Что ж! Достойная мне замена! Хорош! Хорош!
Брось! смущенно ответил ему Олсандр. Не за тем я сюда вернулся!
Ладно! Чего уж?! Знаю я, что совсем старый стал! Конунг давно подыскивает себе нового воеводу! Да и сам я изрядно притомился. На покой хочу!
Найдешь для меня здесь комнату или лежанку? отвлек Олсандр Рагнара от неприятного разговора.
А как же?! Твоя комната пустует и давно тебя дожидается! Можешь хоть сейчас туда заселяться. Рагнар многозначительно ему подмигнул, намекая, что, мол, прекрасно все понимает, и повел в глубину строения, выспрашивая на ходу. А что за чудной парень с тобой явился?
Друг, ответил Олсандр, и Олли, удивленно поморгав ресницами, быстро засеменил следом за могучими воинами.
Для него комнаты нет! сурово отрезал Рагнар.
Устроимся как-нибудь! махнул рукой Олсандр и заулыбался.
Они прошли мимо всех дверей в самый конец темного коридора и зашли в маленькую комнатушку. Из мебели здесь был только низкий грубо сколоченный кривой лежак, стоявший у стены, и маленький очаг, спрятавшийся в уголке помещения. На гвозде у входа висел плащ из волчих шкур. Низ его был черный, середина серая, а верх белый. Рагнар снял его со стены и накинул Олсандру на плечи. Теперь низ плаща не волочился по полу, как раньше, а едва доставал до пояса моряка и с трудом покрывал широкие плечи.
Да Рагнар задумчиво почесал седую бороду. Маловат
Олсандр рассмеялся:
Ничего, воеводушка! Как только схожу на охоту, он станет мне впору! Не сомневайся!