Э-э, нет! Я первый тебя спросил! заулыбался Олсандр, скидывая с себя одежду и осторожно входя в ледяную воду.
Не видишь?! Купаюсь!
Ага! кивнул моряк и с шумом плюхнулся в невысокую волну. Тоненько взвизгивая, он быстро переплыл речку и вернулся назад.
Олли все еще стоял в воде и исподлобья смотрел на отвратительно счастливое лицо хаттхалльца.
Неужто Туули вновь тебе отказала? Даже после того, как ты стал таким богатым? спросил Олсандр и, выйдя на берег, отряхнулся от капель воды, словно огромная собака.
Паренек печально покачал головой, и его лицо сморщилось, словно печеное яблоко. Он всхлипнул и стал тереть глаза кулаками, как маленький ребенок. Олсандр скривился. Без парадного платья Олли казался ему еще совсем юным мальчишкой, не старше пятнадцати лет. Его темные кудри и крупный нос с горбинкой указывали на квиритских предков, а лопоухие уши придавали выражению лица наивность и беззащитность.
Не реви! нарочито грозно прикрикнул он на паренька. Если не отказала, чего тогда сопли по щекам размазываешь?
Он, конечно, догадался, что произошло, но решил дать юноше возможность рассказать свою печальную историю самому.
Выходи из воды.
Не выйду! упрямо замотал головой Олли.
Выходи простудишься!
Нет!
Олсандр свистом подозвал к себе Ичана и достал из мешка парчовое платье, расшитое золотой ниткой.
На вот, возьми! он аккуратно разложил на берегу реки платье Олли. Все будет хорошо! Вернешься в город с достоинством, через главные ворота, в своем великолепном наряде, которому могут позавидовать даже завзятые модники галлы.
Не вернусь я.
Глупости! Место помощника Сборщика Налога у тебя еще никто не отбирал! Вернешься в город, приступишь вновь к своей работе, пройдет пару лет, и ты сможешь скопить немного денег, чтобы жениться. Конечно, скорее всего, это уже будет не Туули, но я уверен, что тоже неплохая
Как же мне теперь вернуться?! Наверное, в городе уже все знают, что меня ограбили! Сплетни в нашем городе разлетаются быстрее ветра! Тем более все только и ждут, чтобы я оступился, и тогда они опять вдоволь позубоскалят надо мной!
В грабеже нет позора, Олли! Всякого хоть раз грабили, и ничего! Бежать на реку топиться что-то никто не спешит!
Озябший юноша вылез на берег и спешно натянул на себя платье. Он совсем не удивился тому, что его одежда оказалась у Олсандра, но он даже не подумал поблагодарить его за то, что тот ее вернул, не потребовав ничего взамен.
Ты не понимаешь! воскликнул Олли. Не успел я отойти от стен города на сто шагов, как меня окружили мальчишки! Маленькие, мерзкие, грязные мальчишки! А с ними этот недоумок Рюха! Обобрали меня до нитки
Да я уж вижу! хмыкнул моряк.
Олли злобно глянул на Олсандра, покраснел и торопливо продолжил, словно оправдываясь:
Вот что я тебе скажу, Олсандр! Он никакой не недоумок! Этот урод поумней многих будет! Я ему кричу: «Лучше убей меня!», а он злобно так загогочет и говорит мне: «Вот в городе потеха будет, когда узнают, что тебя сопливая малышня обставила!» Ты представляешь, каков подлец?!
Ну и что? пожал плечами сын конунга, но, не сдержавшись, рассмеялся. Нет, серьезно?! Ты что им даже не сопротивлялся?!
У них был огромный нож и дубинки!
Ну, хорошо! Нож это серьезно, против ножа кулаками особенно не помашешь, но убежать-то ты мог? Ноги-то у тебя бегают?
Мог, конечно! Я быстро бегаю, ты не думай! Но ты не представляешь, как это неудобно делать в длинном платье!
Гы-гы! осклабился Олсандр, но, увидав, что лицо его знакомого вновь принимает плаксивое выражение, торопливо добавил: Во-первых, это были не мальчишки! Вернее, не только мальчишки, а мальчишки во главе со здоровенным Рюхой. Во-вторых,
Олсандр! Возьми меня с собой!
С ума сошел? поперхнулся от удивления моряк. Кто в здравом уме и по доброй воле отправится в проклятую Богами землю? В Хаттхалле тебе все эти неприятности смешным приключением покажутся! Поверь мне! Уж я-то знаю!
Мне все равно! Я не хочу снова терпеть насмешки! Сколько я себя помню, они смеялись над моим отцом, а теперь, когда его не стало, я стал главной мишенью для глупых шуток всего Оденруга. И хуже всего эти маленькие разбойники! А после сегодняшней истории Знаешь, как они будут меня называть?!
Никак не будут!