Как вам, однако, дорог ваш герой! насмешливо сказал граф, все это время внимательно рассматривая Рому. А между тем, это такой никчемный человек, что его и убить не жалко! И чего это вы его так защищаете! Все равно ведь придется кого-то убить! Так давайте убьем эту пустую личность, другим же лучше будет! Кстати, отсутствие мотива прекрасное алиби!
Да с чего вы взяли, что он никчемный и пустой?! взвился Рома. Вы же о нем ничего не знаете!
Слушайте, вы так волнуетесь, будто речь идет не о герое детектива, а о вас! продолжал насмехаться граф.
Рома осекся:
Я только не понимаю, зачем так сразу сбрасывать человека со счетов! пробурчал он. Зачем было посвящать ему так много страниц, чтобы вдруг угробить ни с того, ни с сего!
А кого тогда? невинным тоном спросил граф.
А-а упер ладонь в лоб и закрыл глаза Рома, а давайте убьем того, кто сядет в купе ночью!
Давайте! тут же согласился граф. Вот вы это и сделайте!
То есть, как это я?
Ну, не вы, а ваш герой. Вы же хотите, чтобы ваш герой остался жив?
Конечно, хочу!
Ну, так вот и убейте!
Как, опять я?
Ну, а кто же еще? Не я же!
Послушайте! расстроился Рома. Я уже не понимаю, о ком идет речь обо мне или о моем герое?
Автор и герой это одно и то же. Вместе с тем автор есть и убийца, и жертва, и вы должны будете убить того, кто сядет ночью, чтобы стать героем.
Но я не смогу убить живого человека!
Его надо будет только уколоть, а потом он сам умрет! успокоил граф. Ведь вы же не хотите, чтобы укололи вас?
Как укололи?! Где укололи?! Кто уколол?!
Во-первых, незаметно. Во-вторых, там, где пожелаете: в купе, на вокзале, в метро, в редакции, у любовницы на выбор. В-третьих это сделает, например, тот, кто сядет к нам сегодня ночью, если вы дадите ему этот шанс. Неубитый персонаж обязательно сам становится убийцей.
Мне в туалет надо, извините, пробормотал Рома и выскочил из купе.
Минут пятнадцать он болтался в коридоре, нервно расхаживая по мягкой дорожке и не смея взглянуть в черное окно, где жили чужие отражения. Иногда он бочком подбирался к откидному сидению и на некоторое время устраивал на нем свое дрожащее воображение.
Это же черт знает что, черт знает что! бормотал он с блуждающим взглядом. Как же тут быть?
Сбежать в другой вагон? Но как объяснить это среди ночи чужим проводникам? Кто отнесется всерьез к человеку, от которого на версту разит спиртным? С другой стороны, укроется он, а утром лысый все равно его найдет! Ведь у него могут быть сообщники, такие же сумасшедшие, как он сам! Недаром он держится так уверенно! Сойти с поезда? Опять же, за ним могут следить! Но кто же этот лысый, что прицепился к нему? Почему хочет, чтобы он, Рома, убил человека? Спасаясь от вопросов, Рома вскакивал и снова принимался ходить по проходу. В самый разгар его терзаний дверь купе открылась, и на пороге показался лысый граф.
Все в порядке? спросил он будничным тоном.
Да, ответил Рома.
Тогда заходите.
И Рома зашел. Посидели, помолчали, глядя в разные стороны, и граф спросил:
Еще по одной?
Давайте, махнул рукой Рома.
Граф передал ему стаканчик и пожелал:
Будем живы не помрем.
Рома опрокинул стаканчик и почувствовал, как коньяк обжег ему горло.
«Это что еще за пойло» подумал Рома, цепенея.
Бывший напротив него граф Кропоткин потерял очертания и расплылся.
«Что за черт» опять подумал Рома и услышал, как лысый граф произнес ясным голосом:
Если мы не договоримся ваш герой умрет.
Ну и черт с ним зевнул Рома.
Значит, вы согласны? вкрадчиво сказал граф.
С чем? держался из последних сил, чтобы не уснуть Рома.
Чтобы я был вашим соавтором!
Да ради бога! уже с закрытыми глазами пробормотал Рома.
Нет, только ради меня!
Да черт с вами, согласен пробормотал Рома и рухнул боком на постель.
Последнее, что он услышал, были слова графа:
Я вас разбужу, когда придет время.
Рома проснулся оттого, что кто-то толкал его в плечо. Он открыл глаза и приподнял голову, соображая, где находится. Над ним в призрачном свете наружных фонарей склонился граф Кропоткин. Поезд стоял, и Рома тут же все вспомнил.
Пора, прошептал граф, и Рома послушно сел.
Вы готовы? спросил граф.