Надо бы отчет написать. Опять пластиковые окна там, где можно было отреставрировать деревянные, ответил он, недовольно покачав головой.
Роман выучился одновременно на архитектора и на юриста. Теперь он работал за смешную зарплату в комитете по охране памятников и вел нескончаемый бой с новоделом, визуальными загрязнениями и огороженными террасами кафе, выстеленными зеленым ковролином.
Ты лучше скажи, как там Ева? спросил я о своей бывшей сокурснице и новой девушке Романа. С тех пор, как вы начали встречаться, я о ней ничего не знаю.
Она все еще в Польше, премьера через пару недель. Надеется, что мы с тобой опять приедем.
Ну, и как у нее дела?
Мы созваниваемся ночью по Скайпу, раньше она не может, пожал он плечами. Слушай, она и в Академии такой была?
Мне не хотелось рассказывать Роману, какой была Ева в годы студенчества. Мы с ней даже жили вместе одно время, и я знал, каково это ждать до полуночи, пока она ненадолго освободится.
Твоя девушка в двадцать шесть лет работает в Польше режиссером Национального театра, тебе грех жаловаться, упрекнул я его. И по Скайпу, кстати, сейчас чем только не занимаются, вы бы тоже могли поэкспериментировать.
Роман ухмыльнулся, а мне вдруг вспомнилось:
Слушай, я сегодня такой сон видел
Чемодан на колесиках, который прямо на улице оседлала рыжая незнакомка, да, такое нечасто показывают.
Весна, что поделаешь. А главное вокруг нас все так и пело! Настоящая harmonia urbis!
Мы оба закончили классическую гимназию и из восьми проведенных там лет семь изучали латинский язык, так что теперь могли общаться на латыни даже в вегетарианском ресторане посреди брненского Бронкса.
Где-то в семидесятых как раз на Пекаржской ушла под землю целая трамвайная остановка вместе с людьми, сообщил Роман. Понятно, почему ты услышал эту музыку, там же внизу сплошные пустоты. Странно, правда, что ты не разобрал воплей женщины, которая тогда погибла.
Серьезно, что ли? удивился я, прожевав кусок.
Да это же самое знаменитое местное предание ну, вернее, городская легенда. В общем, остановка провалилась прямо напротив больницы. Люди ждут себе трамвая, а тут бац! и под ними разверзается пропасть. Туда угодили мужчина и женщина, мужчину пожарники вытащили, а женщина исчезла. Ну, не было ее в этой трясине. Засосало, короче. Там вырыли восьмиметровую яму и все равно никаких следов. Останки нижней части тела нашли где-то в начале девяностых, когда разгребали нелегальную свалку возле слива в реку. А чуть позже на берегу Свитавы обнаружили череп.
Это что, страшилка такая?
True story, ухмыльнулся Роман. Нижнюю часть тела даже удалось идентифицировать. Если я правильно помню, по брюкам со странными вставками между штанинами, продолжал он, не обращая внимания на мой недоверчивый взгляд. Погибшая была женщиной в теле, и ее муж вспомнил, что ей приходилось вшивать в брюки специальные клинья.
То есть мы с тобой за обедом обсуждаем женщину, которая провалилась под землю и вшивала клинья между ног? уточнил я.
Ну да. Вот по этим необычным штанам ее и опознали.
А на том черепе, что нашли на берегу Свитавы, сохранилась рыжая прядь, накрученная на бигуди
Об этом не слышал, ответил Роман, скомкав салфетку и бросив ее на тарелку.
Мы вышли на улицу, на резкое апрельское солнце, и зажмурились. Не успели еще наши глаза, ослепленные ярким светом, к нему привыкнуть, как мимо нас проехала на самокате девушка, чьи голени были похожи на двух рыбин.
Я уж и не помню, когда в последний раз видел на Цейле такую красоту, заметил Роман.
Мы вместе дошли до центра и распрощались возле Библиотеки имени Магена. Роман отправился писать свой отчет о состоянии мира, в котором деревянные окна заменяются на пластиковые, потому что производить новое дешевле, чем ремонтировать старое. А мне вдруг захотелось зайти в библиотеку и подняться в музыкальный отдел. Это был настоящий оазис посреди города, место, где можно на несколько часов уединиться в наушниках, а весь мир тем временем пускай себе вертится как сумасшедший, раз ему так нравится; хотя я бы на его месте давно бросил это занятие. Обычно я набирал по пять-десять альбомов в зависимости от настроения и, опустившись в винтажное кресло, надевал большие студийные наушники. В тот раз мне под руку попался новый альбом американского Кронос-квартета лиричные аранжировки песен из болливудских фильмов; заодно я взял и несколько других их дисков.