Распихивая в разные стороны обезумевших людей, Ибрагим взобрался на камень. И чуть не свалившись с него, поднял красное полотно вверх. Тогда спустя мгновение, несколько стрел нашли свои цели. Солдаты, в безуспешных попытках подняться на непослушные ноги, засыпали. Яд в их крови, действовал усыпляющее, поэтому через секунды от охраны не осталось и следа: все лежали, не видя царящего вокруг хаоса мирно спали.
Остальные (несколько рабов, которым я дал испить своей крови), были достаточно проворны, чтобы перепрыгнуть отвесную стену разделявшую эстакаду и площадь. Двадцать человек доблестно закричали и пошли в атаку, но целью их было отнюдь не причинение вреда моей семье, потому как, это бессмысленно. Ведь, даже смертоносное оружие, лезвия которых покрыто сильнодействующим ядом, не могло ранить Бога и тем более не говоря уже о том, чтобы подобно яду гремучей змеи или любой другой гадюки: убить.
Как и ожидалась, «великие и могучие» Боги, не опустились до драки со смертными, как частенько случалось в былые времена. «Теперь, только мучить безобидных умеют», подумал я. В считанные секунды, они ловко добежали до храма и исчезли в темноте чертогов его. Оставляя после себя сгусток плотной пыли, маленького облачка, что постепенно растворилось в воздухе как и не было: след простыл.
Мой выход.
Насколько, это вообще возможно быстро молотя ногами и руками, я взобрался по стене и уже добежал до арки храма, когда мои товарищи судорожно дыша, только преодолели половину столь длинного пути. Тут, сквозь какофонию звуков, я услышал детский плач, такой искренний и одновременно безнадёжный. На ходу я обернулся и в толпе увидел девочку, навскидку лет семи, которая пыталась встать. Её маленькое тельце терялось в ногах проносящихся мимо людей, которые ещё мгновение и затоптали бы её, если бы не сильные руки Ибрагима.
С мыслью в голове, что Ибрагим не даст её в обиду, мне стоило титанических усилий, чтобы повалить одну из четырёх колон, которые были опорой. Когда все мои жилки задрожали, а вены на руках взбухли, послышался треск. Арка громко разрушилась, а вместе с ней и часть скалы обвалилась.
Проход был замурован.
Конечно, тонны груд камней не могли удержать трех могучих Богов взаперти. Я, это понимал также хорошо, как и то, что простые люди, которые были слепо уверенны в неуязвимости каждого из них, в тот день, воочию увидели обратное.
План сработал.
***Многое из того, что на протяжении веков времени было покрыто завесой тайны, наконец-таки в глазах обычного смертного выглядело не больше чем ложью, враньем и обманом с целью манипуляции. Хоть интеллект их был ни в какое сравнение с возможностями современного человека, но каждый на подсознании, инстинктивно понимал чувствовал слабость, когда вожак стаи даёт слабину.
После, люди, побывавшие тогда на площади, разнесли слухи по всему Египту. Из слухов, выросли легенды и сказания, которые распространились далеко за моря и океаны, превращаясь в культы. Многие начали делиться на группы. По интересам и в виду мышления, свободно создавать общины, что было не возможно во времена правления Богов; так же, в меру своей развитости собственно вольно выстраивать систему ценностей. И к моему сожалению, основы того витка развития, который существовал при правлении моей семьи, пустили корни. Да так глубоко, что и по сей день общество двигается в этом направлении самоуничтожения. Естественно, методы другие, а принципы те же.
Ну, так, по порядку.
После того дня, задолго до нашей эры, я отправился в паломничество к Иерусалиму, взяв с собой всех желающих пуститься в вольное путешествие по пустынным холмам и неизведанным берегам. Их оказалось много. И основная масса были свободными, обычными рабочими, но они не представляли себе как распоряжаться этой свободой? Многие, готовы были пойти на всё лишь бы снова почувствовать себя живыми, верующими в совершенно иную реальность, да хоть во что-нибудь. И ко мне уже не относились как к Богу, что и правильно, потому что подобное притягивает подобное: народ тянулся ко мне как к лидеру, который даёт знания и защищает их от дремлющих глубоко под землей «демонов».
Ту Библию, которую я написал раньше, что бы облегчить существование рабов и подарить им отдушину в виде сочного ломтя веры в их пустой, обеденной тарелке; к моему облегчению её принципы работали как никогда правильно. Когда им было голодно или холодно, они читали молитвы. Вселяясь в тела орлов глазами этих чудесных созданий, я наблюдал, как морозными ночами или в самые сложные моменты жизни, вера в высшую силу не давала упасть духом даже самому отчаявшемуся человеку. Они шли до конца даже тогда, когда казалось, что надежда, это всё что у них было, а всё потому, что вера это частичка души смертного человека.