Влад жил с мамой, Раисой Викторовной, бывшей учительницей начальных классов. Квартира типичная хрущёвка, не видевшая ремонта лет тридцать.
Отец его умер от болезней, приобретённых на ликвидации аварии Чернобыльской атомной станции. Умер на диване под большим портретом Ленина в резной раме, которого он боготворил. Картину эту так никто не снял, хотя мама безразлично относилась к вождю мирового пролетариата. Даже несмотря на то, что её крепкая крестьянская семья была раскулачена, как она рассказывала, деревенскими пьяницами, ставшими благодаря революции колхозной властью.
Влад не смог попрощаться с отцом. В час его смерти он был в областном городе, учился в техническом университете. Но мама рассказывала, что последние слова отца перед тем, как отойти в мир иной, он ни о чём не жалел. Жил для людей и умирал с чистой совестью.
Влад тогда не понял его жертвенность. Да и теперь не принимал этого мировоззрения. Да, было счастливое советское детство. Влад помнил, что тогда было спокойней. Как говорили, была уверенность в завтрашнем дне. Но всё-таки, полагал парень, советских людей оболванивала пропаганда. Мол, только идеи светлого будущего человечества, жизнь при справедливом строе имеет ценность. Классовая борьба, революции вот якобы, на что нужно потратить жизнь. И на работу в Чернобыль, в Припять отец поехал своему желанию, зная об опасности. Мать со слезами отговаривала. Но он был непреклонен.
Конечно, отец был коммунистом. И Влада хотел назвать в честь вождя мирового пролетариата. Он перебирал, как рассказывал потом, имена: Владиль, Влаиль, Вилюр, Виолен, Владлен. Мама как-то сумела настоять на имени Владик.
После смерти отца у Раисы Викторовны случился инсульт, но женщина, как говорят, выкарабкалась. Правда, часто стали случаться головные боли, провалы в памяти. Иногда она говорила о непонятных окружающим вещах.
Социализм канул в Лету. Завоевания этого строя потихоньку уничтожаются пришедшими к власти либералами. Ныне капитализм. Где каждый выживает как может. Каждый за себя. И Влад за себя. Ещё в перестройку он почувствовал этот ветер перемен и стал рэкетиром. С друзьями, с братвой вымогал деньги у торговцев на рынке. Потом купил ларьки в городе и областном центре и стал бизнесменом
После встречи с Алиной в парке Влад пришёл домой. Начал мыть руки и увидел налитую в ванне воду.
Мать! Зачем тебе целая ванна холодной воды? спросил он. Или мыться хотела? Тогда уже остыла.
На подъездной двери висит объявление, что могут отключить воду в связи с ремонтными работами. Не видел? Запаслась я, крикнула из кухни Раиса Викторовна.
Не видел, ответил Влад.
Он прошёл в зал потемневший потолок с люстрой «Невестой», выцветшие бумажные обои, большой сервант со скрипучими дверками, телевизор «Чайка» с потускневшим экраном и продавленный протёртый диван. Сел на него. Огляделся. Вот, подумал парень, планировал евроремонт сделать, мебель заменить. Сделал, ага! Как говорят, хочешь рассмешить Бога, расскажи ему о своих планах. Ха-ха Если бы знать жизнь наперёд
Ма! крикнул. Если бы у тебя был выбор начать жизнь сначала Ты бы что? спросил парень.
Раиса Викторовна вышла с кухни в халате и с полотенцем в руках.
Зачем ты спрашиваешь, Владик? И откуда у тебя кровь на одежде? увидела грязную рубашку. Может, в аварию попал? Гоняешь, как сумасшедший. Где мотоцикл? забеспокоилась Раиса Викторовна.
Ничего страшного. Потом не знал, что сказать, Влад.
Нет, ты скажи.
Ну Да упал слегка выдумывал сын. Байк, короче, сломался и в автосервисе. На ремонт поставил. Надо кое-какие детали заменить. Такая загвоздка.
Раиса Викторовна руки на грудь положила.
Слава Богу, я уж подумала, серьёзно чего. Сам ты как? Голова?
Со мной всё нормально, я же сказал.
Ну и слава Богу, снова повторила мать.
Ага, сказал Влад. Так о чём я Что бы ты выбрала? повторил он вопрос. Другую новую жизнь?
Мать села рядом.
Я ни о чём никогда не жалела, сказала она, улыбнувшись. Ещё девочкой я поняла, что надо радоваться всему.
И смерти близких?
Понимаешь, Влад задумалась мать. По сравнению с возрастом, показала на потолок, Вселенной Сколько ей?
Вселенной? переспросил парень. Не знаю. Тринадцать, что ли, миллиардов, по телеку говорили.
Нет. Тысяч! поспорила Раиса Викторовна. Меня, тебя Отца не было По сравнению с космосом мы словно песчинки в океане. Накатила волна, выбросила на берег на несколько секунд, а другая закопала.