– Крайслер!
– Да, сэр, – безжизненным голосом ответил юноша.
– Спуститесь вниз, принесите, пожалуйста, кофе.
– Кофе, сэр? – Бедняга был ошеломлен и растерян. – Кофе! Но ведь… ведь мой брат…
– Я знаю, – мягко ответил Вэллери. – Знаю. Прошу вас, сходите за кофе.
Крайслер, спотыкаясь, пошел к трапу. Когда дверь командирской рубки затворилась за ним, Вэллери щелкнул выключателем и повернулся к старпому.
– Вот и толкуй тут о славной смерти в бою, – проговорил он спокойно. – Dulce el decorum 11 … Вот тебе и гордые потомки Нельсона и Дрейка. С той поры, как на глазах у Ральстона погиб его отец, не прошло и суток… А теперь этот мальчик. Стоит, пожалуй…
– Я обо всем позабочусь. – Тэрнер понял командира с полуслова. Он до сих пор не мог простить себе то, как он обошелся с Ральстоном накануне, хотя юноша готовно принял его извинение, да и потом выказывал знаки своего расположения.
– Отвлеку как-нибудь Крайслера, чтобы не видел, как открываем рубку… Садитесь, сэр. Хлебните-ка отсюда. – Он слабо улыбнулся. – Все равно наш друг Уильямс выдал мою тайну… Эге! Нашего полку прибыло.
Свет погас, и на тусклом фоне открытой двери появилась грузная фигура, заполнившая собой весь проем. Дверь захлопнулась, и оба увидели Брукса, зажмурившегося от внезапно вспыхнувшей лампочки. Он раскраснелся и тяжело дышал. Глаза его впились в бутылку, которую держал в руках Тэрнер.
– Ага! – проговорил он наконец. – Играем в бутылочки, не так ли? Посуда, несомненно, принимается любая.
Найдя место поудобнее, он поставил свой саквояж и начал в нем рыться. В эту минуту кто-то резко постучал.
– Войдите, – произнес Вэллери. Вошел сигнальщик и протянул депешу.
– Из Лондона, сэр. Старшой говорит, что вы, может быть, захотите ответить.
– Благодарю. Я позвоню вниз.
Дверь распахнулась и снова закрылась. Вэллери взглянул на Тэрнера: руки его были уже пусты.
– Спасибо, что так быстро убрали следы преступления, – улыбнулся он. Потом покачал головой. – Глаза… У меня что-то неладно с глазами. Не прочтете ли вы радиограмму, старпом?
– А вы тем временем примите приличное лекарство, – прогудел Брукс, – вместо этой дряни, которой потчует старший офицер. – Порывшись в саквояже, он извлек оттуда бутылку с янтарной жидкостью. – При всех достижениях современной медицины – вернее сказать, из всех медицинских средств, какими я располагаю, – ничего лучше этого я не смог сыскать.
– Вы сказали об этом Николлсу? – Вэллери лежал теперь, закрыв глаза, на кушетке. На бескровных губах его играла бледная улыбка.
– Да нет, – признался Брукс. – Еще успеется. Выпейте!
– Спасибо. Ну, выкладывайте добрые вести, Тэрнер.
– Добрые вести, говорите? – внезапное спокойствие в голосе Тэрнера ледяной глыбой придавило ожидавших ответа людей. – Нет, сэр, вести вовсе не добрые.
«Контр-адмиралу Вэллери, командующему 14-й эскадрой авианосцев и конвоем Эф-Ар-77. – Тэрнер читал монотонно и бесстрастно. – Согласно донесениям, «Тирпиц» с эскортом крейсеров и эскадренных миноносцев с заходом солнца вышел из Альта-Фьорда. Значительная активность на аэродроме Альта-Фьорда. Остерегайтесь нападения надводных кораблей под прикрытием авиации. Примите все меры к тому, чтобы не допустить потерь среди кораблей и транспортов конвоя. Начальник штаба флота. Лондон».
Тэрнер подчеркнуто старательно сложил листок и положил его на стол.
– Великолепно, не правда ли? – проронил он. – Что-то они там ещё выкинут?
Вэллери приподнялся на кушетке, не замечая крови, которая извилистой струйкой сбегала у него из уголка рта. Лицо его, было спокойно и неподвижно.
– Пожалуй, я теперь выпью этот стакан, Брукс, если не возражаете, – сказал он без всякого волнения. – «Тирпиц». «Тирпиц».