Ты бы видел её глаза, когда я съел мыло! всё ещё заливаясь смехом, с трудом проговорил Михаил, тыкая пальцем в ошалевшую девочку.
Я бы тоже так смотрел, если бы ты при мне ел мыло, угрюмо ответил гость. Даже если прямо сейчас. Даже несмотря на то, что сам его, собственно, время от времени ем.
Ты сама серьёзность! Сума сойти! И где ты вдруг провинился?!
Почему же сразу провинился? Просто не выспался странный гость растерянно уставился на Канэраки, которая уже принялась за остатки порошка.
Ты никогда не высыпаешься, вздохнул Михаил, утирая слёзы, и хлопнул вошедшего по плечу.
А ты на меня ещё какую-нибудь соплячку в бреду повесь, и вообще спать перестану он отмахнулся от руки Призрака и презрительно фыркнул.
Андрей!
Несколько минут мужчины многозначительно смотрели друг другу в глаза. Было даже ощущение, что они разговаривают друг с другом. Канэраки доела порошок и уставилась на них. До неё быстро дошло, что предмет их молчаливого спора она. И что, по-видимому, Андрею придётся нянчиться с ней. Спустя несколько минут, девочка всё же решилась прервать их игру в гляделки:
А можно я дверь закрою?..
Мы поговорим снаружи, ответил ровным голосом Михаил и, пропуская вперёд Андрея, вышел из комнаты.
Канэраки спешно закрыла дверь и, наконец, смогла сходить в туалет. Пара литров воды, выпитой не так давно, уже давали о себе знать. Закончив, девочка осторожно вышла из комнаты и ещё раз осмотрелась. Поймав своё отражение в зеркале, Канэраки разочарованно вздохнула. Пропитанная кровью одеревеневшая футболка свисала на такие же замаранные зелёные брюки. Их было не спасти Придирчиво осмотрев рядом стоящий шкаф, девочка подошла к нему и осторожно открыла. Внутри на полках аккуратно были разложены стопки одежды. Немного покопавшись в них, Канэраки поняла, что на полках были футболки, спортивные штаны, толстовки, носки и довольно много странного нижнего белья одной из живущей здесь девочки. Внизу шкафа стояло несколько пар новых кроссовок. И всё было серого цвета! Что ж, очень удачно Канэраки оказалась здесь. Никто и не заметит, если отсюда пропадут футболка и штаны. Быстро переодевшись, она оставила лишь свои ботинки. Нижнее бельё девочка тоже трогать не стала: зачем ей такая роскошь? Его носит лишь элита, а не драные оборванки вроде неё.
Тихонько приоткрыв входную дверь, Канэраки заглянула в щель и, убедившись, что никто её не увидит, осторожно ступая, вышла. Сейчас единственным правильным решением девочке виделось возвращение домой. Как минимум, она хотела отоспаться в тишине и спокойствии без назойливых личностей, поедающих мыло, словно деликатес. В узком коридоре с окрашенными голубой краской стенами было ещё с десяток таких же дверей. С его концов были видны лестницы, а прямо по центру, по-видимому, находился освящённый уличным светом просторный холл, в котором, укрывшись за поворотом, спорили двое мужчин.
Сколько ещё ты будешь вешать на меня таких экспонатов? уже немного разгорячившись, спрашивал Андрей.
Боишься опять провалиться? спокойно и тихо спросил Михаил. Или ты хочешь брать под опеку только Призраков?
Она же безродная! Её родители даже не из Салютема!
Все мы когда-то были безродными. Какая вообще разница?
Ты знаешь! А если она окажется убийцей? Что мне делать с ней тогда?!
Это будет уже не твоя проблема. Ну, что ты канючишь?!
Ты мог спасти её без этого пафоса! Думаешь, я не в курсе? Скучно стало?! Хочешь поразвлечься?!
Мог бы, не стал бы так рисковать
Что-то не припомню там никаких условностей!
А ты и не должен знать их. Мало ли, что ты слышал
Слышал! Видел! Знаю! Из-за твоей безалаберности мне придётся нянчиться с самодовольной дурой-выскочкой, которая не может язык держать за зубами и слушать, что ей говорят! Она не подчиняется! Не знает ни законов нашей жизни, ни банальных правил поведения!
Вот ты и займись её воспитанием.
Этим занимаются с пяти лет! С семи подготавливают ко входу в проект, в десять посвящают! У неё нет ни знаний, ни соответствующей подготовки! Как я запихну все знания в голову идиота-подростка, который так уверен в своей самодостаточности?!!
Больше Канэраки слушать не могла. Этого было вполне достаточно, чтобы вконец возненавидеть и Андрея, и выскочку-клоуна Михаила. Два дурака, что тешатся над ней, словно она кусок стухшего пирога, который обязательно надо съесть, но никому не хочется. Сглатывая комок обиды, девочка бесшумно прокралась по коридору в противоположную от голосов сторону, спустилась по лестнице вниз и оказалась на залитой солнцем лужайке. Газон травинка к травинке, ровные, выложенные булыжником дорожки, и яркое голубое небо. Солнце по-летнему согревало, и Канэраки, щурясь от ослепительного света, с наслаждением простонала.