И только к ней.
Передумал целовать руку.
Хорошо, Даш! Дальше идем осторожно и тихо. И во всем слушайся меня, потому что нам надо будет пройти через арену.
Арену? Мы пойдем через цирк? А животных мы увидим?
О-о-о, ты увидишь таких животных, что лучше и не смотреть сказал я.
«Даже не знаю, нормально ли это зрелище для такой малышки. Хотя какая она малышка?! Наверное, школьница уже».
Ты в школу ходишь? сменил я тему разговора.
Да, первый класс, ответила девочка.
О, как! И какой предмет нравится?
Математика.
Математика? Это почему? Обычно математика всегда не нравится малышам.
Я не малыш! И мне нравится математика. Мне нравится считать. Ой, а можно? она показала на прилавок с сахарной ватой. Монстры его не трогали, им мясо подавай. Мне же всегда было противно сладкое. Очень редко, правда, ел его, а после того, как Киров превратился в Зомбилэнд, только по необходимости. Когда не удавалось найти нормальной еды. Быстрые углеводы равно хорошее настроение, все дела.
Надеюсь, за две недели ничего с ней не случилось. Возьми!
Девочка радостно схватила сахарную вату на палке и принялась уплетать.
А вот сейчас лучше не чмокать! Поешь уже в Берлоге!
Где?
Тс-с-с, говорю. Что бы ты ни увидела молчи!
Глаза девоки округлились.
Мы вышли к дверям, ведущим на арену цирка. Помню, в прежние времена мы ходили сюда с женой и дочкой практически на все шоу-программы. Я работал редактором новостного сайта, так нам давали билеты по бартеру. Поэтому мы смотрели абсолютно все заезжие программы цирка, а дочку уже начинала копаться в шоу: то «неинтересное», это «скучное».
А сейчас тут было одно шоу постоянное. Но скучным его назвать язык просто не поворачивался.
Оно было ужасным.
Даша ахнула, когда вошла внутрь. Тут действительно было чему удивиться почти все места зрительного зала были заняты. На них сидели люди.
Точнее бывшие люди.
Зомби.
Даша посмотрела на меня, собираясь что-то сказать, но я приложил палец к губам типа молчи! Она кивнула.
Зомби приходили сюда, я так понял, по привычке. Что-то человеческое в них осталось, но мало. За те две недели, что мертвецы были здесь, многие уже начали разлагаться. В зрительном зале стоял удушающий смрад. Зато остальные мутанты сюда не совались. Их, видимо, как раз отпугивал запах мертвой плоти. Кстати, даже те животные, что прибыли в цирк с последней труппой, разбежались. Те, что смогли. Остальных сожрали зомби. Так что, где-то по городу прямо сейчас бродили сбежавшие тигры и обезьяны. Страшно даже представить, во что они могут превратиться, учитывая, постоянные выбросы аномальной энергии.
В Кирове уже появились радиационные поля.
О них узнал случайно, когда попробовал протестировать счетчик Гейгера в спортмагазине. Тот сразу запищал. Цифры зашкаливали. Посмотрел я стоял близко к железному сейфу. Отошел в сторону и писк сразу стал тише. Теперь я обычно избегаю металлических предметов и укрытий.
Мы пошли прямо по арене. Девочка сжала мою руку и прошептала:
А они точно?
Я наклонился и прошептал ей в ухо: Я же попросил помолчать. Они сейчас спят, но если начнешь шуметь сразу проснутся. Ты этого хочешь?!
Девочка сразу замолкла. И только испуганно смотрела по сторонам.
Судя по всему, время пробуждения мертвецов приближалось. Многие зомби ворочались во сне, ерзали на зрительских креслах. Одни сидели в них, другие даже лежали. На некоторых местах было сразу по два-три «зрителя».
«Но никто из них не сидит в проходе, заметил я. Все-таки они как люди!»
Остановился и сжал руку девочки, когда одна из зомби вдруг зарычала.
Это была грузная женщина, чье лицо уже напоминало формалиновую маску трупа, обработанного в морге перед выдачей родственникам. Косметика, которая она нанесла будучи еще живой, только усиливала эффект нереалистичности происходящего .
Но глаза женщина-зомби так и не открыла. Перевернулась на другой бок. Захрапела.
Да, они еще и храпят. Это, похоже, тоже осталось из прежней жизни.
А еще на этих тварей мои пси-способности не действовали. Я не мог позвать их на выручку, как обычных мутантов. Уж не знаю, с чем это связано. Может с тем, что они изначально были людьми, у них был собственное сознание. А может и другое, не знаю.
Их моего нового убежища над ареной я мог экспериментировать над зомбаками постоянно. Но ни разу не получил ни одного жеста или движения, которое бы свидетельствовало о том, что те меня слушаются.