Голоса Полины больше не было слышно. Прекратив натирать сковороду, Завязин замер всем телом и затаил дыхание, пытаясь сквозь шум воды понять, что делает супруга, но из комнаты не доносилось ни единого звука. Оставив посуду, он вышел в коридор: Полина с телефоном в руках сидела на диване, опустив голову. Осторожным движением Завязин переступил через порог комнаты и, сделав два шага, остановился возле стола.
Он сказал, что я в гараж поехал?.. Завтра снег обещают, а на машине летние шины. Ты же знаешь, что меня на объекте в А-ске с самого утра будут ждать. Нужно было обязательно резину поменять
Завязин начал неуверенно, но, почувствовав по ходу, что все получается очень даже складно, вновь приободрился. В надежде, что его подробные и твердые объяснения в этот раз убедят супругу, он расходился все больше, пока окрик жены не ошеломил его:
Хватит мне врать!!! вскинув голову, воскликнула Полина, вся пылая от охватившей ее ненависти к мужу. Ты ушел из клуба в девять часов!
Я менял резину в гараже
До двух часов ночи менял резину?! Кому ты рассказываешь сказки?! Посмотри на свою одежду, на руки посмотри! Ни в каком гараже ты не был!
У меня вода там есть. Я руки помыл, не понимая уже, что говорит, в смятении продолжал объясняться Завязин.
Ты пять минут назад клялся, что до двух часов играл с друзьями в боулинг! Почему ты тогда не сказал, что резину в гараже менял?! Все твои слова ложь! У тебя другая женщина! вдруг воскликнула Полина.
Не-ет! пылко возразил Завязин. Голос его прозвучал громко и категорично, но во взгляде отчетливо был виден испуг. Впервые он услышал от жены о любовнице, и страх того, что она обо всем знает, невольно отразился в его глазах.
Полина все прочла и все поняла. От боли, защемившей ей сердце, у нее хлынули слезы. Вскочив с дивана, она выбежала из комнаты и захлопнула за собой дверь.
Расстелив постель, Завязин лег под одеяло и долго еще не мог заснуть, напрягая слух и смотря на пробивающийся с кухни свет, в попытке уловить какие-нибудь звуки или увидеть тень перемещения супруги по комнате, но до него доносился лишь приглушенный закрытой дверью шум льющейся из крана воды, которую он забыл выключить.
Часть вторая
«Вот ты прошел мимо малого ребенка, прошел злобный со скверным словом, с гневливой душой; ты и не приметил, может, ребенка-то, а он видел тебя, и образ твой, неприглядный и нечестивый, может, в его беззащитном сердечке остался. Ты и не знал сего, а может быть, ты уже тем в него семя бросил дурное, и взрастет оно, пожалуй», Ф.М.Достоевский, «Братья Карамазовы»
Глава I
С-ск, где родился и вырос Ринат Гатауллин, был небольшим, в пятьдесят тысяч жителей, провинциальным городом, до которого не доходила даже железная дорога. Родители его перебрались туда сразу после свадьбы по инициативе матери, у которой в С-ске уже жила большая часть ее многочисленной родни. Молодожены получили квартиру в только что отстроенном панельном доме, а спустя год в семье появился первенец.
Внешностью Ринат полностью пошел в отца чистого татарина, невысокого роста, плотного, темного, с густыми черными волосами и усами. По характеру это был строгий, выдержанный мужчина, не желавший обесценивать свои слова и потому не раздававший их просто так. Он работал машинистом электропоезда на крупной железнодорожной станции в сорока километрах от С-ска и в силу специфики профессии по несколько суток подряд находился в поездках; в те же дни, когда бывал дома, часто спал, отдыхая после работы или, наоборот, готовясь к очередному выезду, и дети по большей части воспитывались матерью.
Мама Рината была наполовину татаркой, наполовину русской. Обладая впечатляющей внешностью восточной красавицы смуглой кожей, большими черными глазами и черными же длинными пышными волосами, она вдобавок имела стройную фигуру и приличный для женщины рост, так что была на голову выше супруга. Лишь несколько лет до замужества мать успела поработать в столовой, после чего появился Ринат, и она ушла в декретный отпуск, а когда мальчик подрос, родила второго сына, окончательно оформив за собой статус домохозяйки.
Несмотря на отсутствие работы и частые отъезды мужа, скучать матери Рината никогда не приходилось. Дня не выпадало, чтобы в гостях у нее не побывал кто-нибудь из родственников или знакомых; если же никто не приходил, то она сама совершала по несколько визитов зараз. Пересуды и дискуссии на всевозможные бытовые и семейные темы, в обсуждение которых мать Рината пускалась при первой возможности со всеми подряд, от родных сестер до соседей по лестничной площадке и продавцов в магазинах, были важной составляющей ее жизни, играли в ней значительную роль, и за многие годы практики она успела очень хорошо поднатореть в мастерстве их ведения. Представляя собой по-настоящему интересную собеседницу, любящую и умеющую завести и поддержать легкое непринужденное общение, она в полной мере передала эту способность сыновьям, которые уже с самых ранних лет становились свидетелями каждодневных разговоров матери с нескончаемыми гостями.