Во время моего пребывания в Палермо, Ракеле Боргезе организовала для меня доставку экспресс посылки, состоящий из конверта, содержащего Общую форму всех судебных актов, Луиджи Тиррито изданный в Палермо в 1859 году, внушительное собрание Коллекции Законов и Королевских Указов Королевства Двух Сицилий, организованное для выравнивания земельного Кадастра Сицилии, составленных в Палермо 1856, уставы гражданской администрации в 1857 году и, прежде всего, воззвания Королевства двух государств, завоеванного Гарибальди, и последующие акты, опубликованные типографией Фибрено из Неаполя в 1862 году. Ракель не могла найти ничего о событиях связанных с пиратами, происходящих из страны Джованни Дарко, но изучение законов Бурбонов и последующих декретов Гарибальди помогает мне понять законодательный, социальный и человеческий контекст, в котором происходили события.
Невероятно, однако, самая большая новость застала Калоджеро Бау. Я активировал его (без обязательств и с небольшими надеждами) в поисках каких-либо заглавных актов, касающихся Джованни Дарко, не имея возможности предложить ему информацию, кроме имени (если оно верно?), и однажды вечером, когда я останавливался в «Панормосе», он позвонил мне. Он нашел его! Я немного успокоился. Он рассказал мне, что просмотрел все журналы с 1828 года и далее и, наконец, номер заказа в пятом Реестре удивительного проекта 1839 записан акт о находке младенца с рукописными записями на обороте, он позаботился отсканировать его для меня, и отправил мне по электронной почте.
Я читал его с голодной жаждой:
Внеочередной регистр проектов 1839 года
Номер заказа 5
В 1839 году в день 30 марта, перед нами, доктор Микелле Еммануеле, Мэр и представитель актов Гражданского Состояния Муниципалитета Галати, Район Патти, Провинция Мессина, подтверждает появление синьоры Анны Гварнери 48 лет по профессии акушерка, проживающей здесь, в послании к Галати, которая подарила нам младенца, и заявила, что таковой найден в арке района общественной пекарни, сегодня, в восемь часов, без матери и отца. Мы определили его возраст в несколько часов, без каких либо знаков и сигналов на его закутанном в лохмотья тельце, мы присвоили ему имя Джованни Д'Арк. Заявление и представления вышеперечисленных производится в присутствии Джузерре Папотто 42 лет, по профессии сапожник, проживающий здесь, в послании к Галати, и Джакомо Анцалоне 38 лет по профессии фермер проживающего здесь, в послании к Галати, свидетели выступили в настоящем законе, вместе с синьорой вышеуказанной Анной Гварнери. Данный сформированный акт, внесен нами в реестр, зачитан регистратору и свидетелям и, следовательно, в день, месяц и год, как указано выше, подписан нами, ибо свидетели не знают письменности.
Микелле Эммануэле Мэр
Джакомо Анцалоне свидетель
Джузеппе Папотто свидетель
Таким образом, разбойник Джованни Дарко подкидыш, почти наверняка родился в Галати в ночь на 30 марта 1839 года и найден в публичном колесе. Серия коротких рукописных заметок с обратной стороны страницы гласила:
11 января 1863 года. Признанный виновным военным трибуналом, не имеет права на освобождение, приговорен к пяти годам лишения свободы.
9 июня 1863 года. Виновный в убийстве и создании вооруженной банды, разыскивается в горах Неброди, как разбойник, названный Джованни Дарко. Заочно приговорен к смертной казни.
Потом ничего больше. Кто проставил эти короткие заметки и почему? Какие-нибудь правительственные чиновники? Берсальеры? Конечно, почерк не принадлежал почерку мэра Микеле Эммануила, и там не написано ничего, что могло бы помочь мне, но это подтверждало подлинность вновь найденного и верные предостережения сестры Клары Розы, хранительницы дневника. Подкидыш из Галати Джованни Д'Арк попадал под обязательный призыв, введенный правительством диктатора и находился в бегах. Всего за пять месяцев в двадцать четыре года он потерял апостроф, но стал разбойником, названным Джованни Дарко.
Каждый пазл зашел на свое место.
Последний день я провел в Галати. После того как сфотографировал каждую страницу текста, я бросился к хранилищу, заглянуть в живой акт о рождении Джованни Дарко, и вскоре благодаря моей внимательности к сохранности вернул том содержащий дневник в исходное положение. У меня возникло небольшое сожаление, я подумал, что том неумолимо обречен стать жертвой сырости, но надо мной преобладала моя честность и любовь к моей стране.