Вскоре после пострижения великой княгини по Москве стали распространяться слухи, что старица София родила сына Василия III, названного ею Георгием. Великий князь срочно нарядил в Суздаль следствие, в результате которого было установлено, что Соломония, чтобы спасти ребёнка, якобы отдала его кому-то на воспитание за пределы монастыря.
Но этой версии следствия противоречили упорные разговоры о том, что ребёнок, рождённый Соломонией, умер и был захоронен на территории монастыря. На вскрытие погребения великий князь не решился и приказал услать бывшую супругу подальше от Москвы в Каргополь, а сам поспешил жениться на Елене.
Появление на свет Ивана Грозного окутано легендами весьма мрачных тонов. И многие из них восходят не к годам правления царя-деспота, а именно к его рождению, которое связывалось с аморальным поступком его отца. Осуждение Василия III за расправу с Соломонией и сегодня звучит в устах некоторых исследователей.
«Оставляя в стороне всякие юридические формальности, пишет, например, учёный патер Пирлинг, нужно признать, что новый порфирородный", в сущности, не является ни законным наследником трона, ни подлинным потомком Рюрика. Плод прелюбодейского союза, Иван рождён был ещё при жизни первой супруги великого князя. Таким образом, на нём лежала двойная печать греха и отвержения».
* * *Осуждая второй брак Василия III, народная молва создала легенду об атамане Кудеяре. По ней Соломония похоронила не сына, а деревянную куклу, заговорённую ведуньей, которая и воспитала маленького Гришу в лесной избушке под Волоколамском.
Вырос Григорий и стал разбойничать, взяв себе прозвище Кудеяр («кудь» означает жестокую расправу, «яр» крутой берег, обрыв). Царь Иван Васильевич знал о своём сводном брате и всячески оберегал его, не раз останавливал погони за грозным атаманом: только выйдут государевы люди на след разбойников, приказывал поворачивать коней.
Такая снисходительность младшего «брата» позволила Кудеяру создать под Шатурой Воруй-городок. Там он прятал награбленные сокровища и гулял-веселился со товарищами. Переждав опасность, вновь выходил на разбойничью тропу.
А. Ножкин. «Атаман Кудияр». Лубок
По изысканиям краеведа Маргариты Троицыной, о судьбе знаменитого разбойника ходят разноречивые слухи. Одни говорят, что перед смертью он раскаялся в своих грехах и принял монашеский постриг. Другие что на старости лет позабыл он, где прятал свои сокровища, и до самой кончины бродил в одежде странника по России в поиске зарытых им кладов.
Рассказывают, что и по сей день на Шатурских болотах встречают старика в лохмотьях, который обращается к каждому встречному со словами: «А скажи-ка, мил человек, где мой Воруй-городок?»
И надо сказать, что легенда о Кудеяре получила материальное подтверждение через четыре столетия. В 1934 году в Покровском монастыре Суздаля под полом собора было вскрыто маленькое белокаменное надгробие XVI века. Внутри его находилась выдолбленная колода гробик; в нём лежал истлевший свёрток тряпок без всяких признаков детского костяка. Это был муляж, кукла, погребённая рядом с гробницей Соломонии, которую вернули из Каргополя после рождения у Василия III сына.
* * *Фигура первого русского царя весьма значима, но и противоречива, а потому крайне полярны взгляды учёных на значение и роль Ивана IV в истории Русского государства. Это ведёт к тому, что каждый подбирает к характеристике Грозного те факты, которые отвечают его концепции, его личным взглядам. Так, А. А. Зимин утверждал о разводе отца Ивана IV следующее: «В кругах митрополита Даниила писали, что сама Соломония, видя неплодство из чрева своего, просила разрешить ей принять постриг. Василий долго сопротивлялся этому, но после того, как Соломония обратилась к митрополиту, вынужден был согласиться на её просьбу».
Эта весьма сомнительная ссылка на круги митрополита Даниила сподобила современную исследовательницу Н. М. Пронину на следующий лирический пассаж: «Предельно строгие, тысячи раз выверенные монахами-летописцами строчки открывают нам живых людей, любящих, преданных, сознающих свой долг перед Богом и перед друг другом.
Именно эти святые во все времена человеческие чувства подвигли великую княгиню Соломонию совершить шаг благородный и сильный, в мельчайших своих чертах так совпадающий с извечным образом русской женщины, всегда готовой к боли и самопожертвованию. Она решила уйти сама, чтобы освободить место той, которая могла дать больше. Которая могла дать сына великому князю, а значит будущее Русской земле».