А было так:
Бугаев был сыном преуспевающего украинского хуторянина, который использовал столыпинскую земельную реформу для округления своих владений. Отец не был тёмным крестьянином или по-звериному хищным кулаком, не был и барином. Вместе с сыном, студентом архитектурной академии, в горячую пору они работали самозабвенно. Он скупил неудобные земли, улучшил почву, организовал производство черепицы и кирпича, построил мельницу, просорушку и маслобойку с сезонным чередованием. К своим рабочим он относился внимательно, заботливо, справедливо, заботился об их быте.
Своими планами и надеждами Бугаев охотно делился с сыном и прислушивался к его мнению, во многом соглашаясь. Не удивило отца и участие сына в революционном движении, его полное одобрение программы Конституционных демократов.
Трагедии отцов и детей между ними не было.
Февральская революция была встречена Бугаевым с восторгом. Конец прогнившему самодержавию. Впереди собрание народных депутатов, конституция, строй, в котором полным правом будут пользоваться разумная предприимчивость, культурное хозяйство и люди интеллекта.
Бугаев служитель разума и искусства грезил прекрасным.
Но
Большевики увлекли народ лозунгами: «Земля крестьянам!» и «Вся власть Советам!».
Хам вышел на улицу и предъявил свои права на собственность хозяев, на власть интеллекта, на веками созданную культуру. Хамы, один вид которых внушал брезгливое отвращение. Социалистическая революция виделась как освобождение тёмных инстинктов, разнузданных низменных страстей. Образ Хама чеканился в поэтические строки:
Шинель кургузая
И блин картуз,
На спину б только
Бубновый туз23
Ещё безобразнее Хам-женщина, противоположность Таинственной Незнакомке, с розой в бокале шампанского: