Но тут ее внимание отвлекло появление трех сестричек и матери, ввалившихся безо всякого на то уважения прямо к Высшему, или же Любовнику, как они без соображения с собственным стыдом, его называли.
Вам что-нибудь требуется? Геры нет, произнесла она, поправляя фибулу на плече, которое чересчур сильно оголилось из-за танцев во время пиршества и возлежания в полупьяном виде в одной и той же позе.
Не обессудь, дорогая, промолвила Лахесис, подводя мать к молодой богине. У нас тут дело есть. Недостача.
Что-что? Кто-то украл жребии?
Да кому они нужны, хохотнула Клото.
Тсс, тут старшие говорят, юная леди, злобно поджала губы Атропос и неожиданно быстро вынула из-за складок кринолина свои знаменитые ножницы, легким взмахом отсекая от челки сестры особо яркую фиолетовую прядь.
Атропос спокойно продолжала:
Моя мать, эта суетная женщина, одно время поправшая доверие твоей высокородной матери и сестры Верховного, с помощью Афродиты и Эрота заставив его заинтересоваться ее худым телом
Пожалуйста, без подробностей, взмолилась несчастная богиня, перебирая грязными ногами по чисто надраенному харитами полу. Хариты визжали и, крутя в воздухе ногами, выжимали все новые и новые капли воды, которые, если верить слухам, поступали прямо на Низ в виде кислотного дождя, предварительно перед этим промыв корпусы железных летающих штуковин и еще больше загрязнившись.
Позднее, как ты знаешь, вот эта несчастная богиня родила нас, еще более несчастных, вынужденных сносить нищету, раннюю старость, заниматься неблагородными занятиями и интересоваться жизнью жалких тварей с Низа, не в обиду будь сказано твоему благородному супругу, Гебо, продолжала как по-написанному Лахесис. Так вот, обеднев и окончательно износив свое одеяние, в противовес всем общепринятым обычаям
Короче, произнесла Младшенькая, позевывая.
Да, износив одеяние до еще более короткого состояния, чем было раньше, она вздумала потратить драгоценную пряжу И как ты думаешь, каким путем? Умыкнув! погрозила Лахесис в потолок, на котором красовалось мозаичное изображение Времени, отца короля-Любовника, пожирающего одного из своих, надо полагать, непослушных, как и три сестры, детей, и продолжила, переходя на крик. С прялки! Самый красивый сорт пряжи! Чтобы! Залатать! Прорехи на своем платье!
И о чем она только думала скучающе и притворно одобрительно пожала плечами Геба, вертя в руках золотой сосуд.
Вот именно, отозвалась Лахесис и поискала глазами сестер. Клото хихикнула и отвернулась, пробормотав: «Чем короче платье, тем лучше», а Атропос в очередной раз развернула парасольку, выражая крайнюю степень возмущения.
Согласно поручению Высшего, я явилась сюда за пятьюдесятью дополнительными жребиями для любой случайной души, что придет завтра с Подпола, закончила Лахесис. Ты же знаешь нашу мать, прибавила она, и ее странные способы расплачиваться с понравившимися ей смертными тварями, с помощью высокой судьбы. Она обязательно не упустит свой шанс и начнет мухлевать и подтасовывать выбор. Еще под ее началом ходят сообщники-ветра, сейчас ее любимец, Нот, вообще распоясался с этими беженцами. Кто-то хочет крупную войну? Вторую Троянскую?
Н-нет, вздрогнула Геба. Хариты остановились и всплеснули руками, побросав швабры на пол.
Вот и я о чем говорю, о Гебо. Позови отца, умоляю, пусть он сочинит пятьдесят дополнительных судеб для одной из душ.
Геба молча покосилась на спящую рыжую бороду властелина миров, мерно подрагивавшую в такт дыханию. К сожалению, спал владыка весьма редко, и за время сна случалось, что какие-то боги, пользуясь вседозволенностью, губили Вселенные, вмешивались в судьбы мира или порождали новых богов на чью-нибудь радость или погибель. Как-то, когда он таким же способом заснул, из его головы родилась Ткачиха, которая позже основала Элладу и в непомерном самомнении решила распространить языков на ее жителей, из-за чего потом, после завоевания турками эллинского народа, негодовал весь Верх, и сотрясалась гора со дворцом от воплей бессмертных, вынужденных каждые несколько небесных секунд выслушивать отдаленных пространством крики муэдзинов. Тут наша богиня поняла, что, скорее всего, разговор с бывшим любовником и киданием им грозовых пучков в ее сторону с последующим тлением и без того редких волос на ее голове откладывается, и облегченно вздохнула. Она знала Гебу.