В ту пору интернет раздирался войнами, в которых Ярошевский участвовал и как наблюдатель общеполитических скандалов, интриг и расследований, и как человек, имеющий тонну свободного времени и знания англояза путем обучения в спецшколе, и как носитель фамилии, начинающейся на «Ярош-». С течением времени, побывав сторонником различных по стилю, направленности и озлобленности вовне политических учений, наш герой остановился на самом синкретическом варианте из всех возможных. Девушек он не любил и сторонился, зато не мог пропустить очередной выпуск клипа любимой группы степных монгольских красавиц с очами, похожими на разрез ятагана, синхронными движениями лениво-грациозных тел и сладкими, как газировка, мотивами. В комнате у него по-прежнему царил бардак, но на стене уже висел флаг Сингапура, возле которого тихо сжалась подушка с синевласой красоткой с большими, как шина внедорожника, любопытными глазами.
В кошельке у Яра, как он сам привык себя называть, стремительно таяли деньги, пенсия матери его не спасала, отец с озлобленным видом ходил по дому и хлопал дверями, наблюдая свое стремительное угасание в зеркале. Иногда Яр не мог сказать при встрече, чем он занят, или сказать об этом по интернету без боязни осуждения, пока как-то, под тоскливым светом экрана, не обнаружил родственную, такую же тоскующую и азиатолюбивую душу на страницах открытого телеграма. Это был известный блогер, стример и в прошлом преподаватель, перебравшийся из сумрачной славянской страны в пластиковую азиатскую, не растеряв, а приумножив свою аудиторию, сделавшись вместо грозы и повелителя неучей важным и роскошноусым изобличителем леваков. Так Яр понял, что попал по верному адресу.
Яр: Ты знаешь Кита?
EldaYakuza: Какого именно?
Яр: Ну, стримера. Я завтра буду у него на канале.
EldaYakuza: Неа. И че делать? Играть будете?
Яр: Все куда круче. Политическая болтовня. Зайдешь? Мне реально хочется, чтобы ты хотя бы комменты оставил.
EldaYakuza: Что написать?
Яр: Не знаю, спроси про Цихуань.
EldaYakuza: Эт че?
Яр: Место, где Кит живет. Как там с полицией, с экономикой. Че Цихуань еще не произвел свою космическую программу.
EldaYakuza: Неа, не буду. Найди кого-нить еще. Мне правда неинтересно.
Яр: Ну вот, я думал, мы друзья.
EldaYakuza: Я женюсь завтра, некогда. А ты как?
Яр: Все так же.
EldaYakuza: Ну бывай.
Яр: Спроси, а. Будь ласка.
Пользователь EldaYakuza заблокировал вас.
Стенограмма стрима. «20.15. Говорим с ЯромВраттом о том, как нам обстроить Древнюю Грецию»Кит: Привет, Яр, ты на месте?
(Шорохи, шепот, комментарий: «Мам, я сейчас». «Я только пришла спросить»).
Яр: А, да. А ты как поживаешь? Что, поговорим о том, почему Россия не Цихуань?
Кит: Да, я прям только что с женой беседовал об этом. Дело в том, что у нас поцарапали машину, мы ее поставили возле дома на стоянку, приходим как-то из гостей и видим: хоба, царапина вблизи капота, да, большая такая.
Яр: И доблестное полицейское государство Цихуань нашло злоумышленника?
Слушавший эту исповедь майор слегка покряхтел и решил выделить в рапорте словосочетание «полицейское государство». Человек он был старый и не умел в постиронию, которая в его устах вполне могла превратиться и уже превращалась в постсвободу. Ты можешь считать себя, думал он, абсолютно независимым человеком со своим собственным домом, выходом в интернет, реальными или, скорее, виртуальными друзьями, но у тебя всегда есть некое стремление ото всего освободиться, самолично нагнувшись перед рамкой картины «Я и светлое будущее России», написанной в том или ином определенном стиле. Ты мог прийти на работу и уволиться, сменить место приложения усилий вообще, быть безвольной мухой на стекле жизни, но, стоило тебе написать одно лишь слово, как из мухи ты превращался в монстра на мониторе майора, и тебя не реально, но оттого не менее болезненно расстреливали из бластеров повышенного внимания, сплетен и причастности к «иностранной организации». Вот и сейчас, параллельно с совещанием другой инициативной группы, которая рассматривала количество крамолы в доселе неизвестном старшему поколению продукте японской анимации, этот майор помечал особенно интересные места речи Яра, держа компьютер открытым также и на беседе канала телеграма «ЯркиеМюсли», который и вел Ярошевский-младший. Кольцо наблюдения постепенно стягивалось возле него, но он и не имел понятия о том, насколько оно было непрочным. Ничего более крамольного, чем «полицейское государство», Яр доселе не сказал и не думал говорить, лицо свое он скрывал, злобные и вражеские комменты со свастиками или призывами к насильственным действиям подчищал, поскольку и сам не был таких взглядов. Максимум, что мог сделать майор, так это перекрыть ему доступ к профессии, если он когда-либо вообще захочет на работу, для того хотя бы, чтобы иметь деньги на очередную компьютерную игрушку про недалекое будущее.