Придется или нет?
— Возможно. Если вы его не убивали, то вам лучше говорить.
— Я его не убивала.
— Это сделал Андерс?
— Мне сложно в это поверить, но если не он, то кто же?
— Давайте вернемся ко вчерашней ночи. Вы вместе со мной отправились в направлении города. Затем вы поехали вперед. Что вы делали после этого?
— Так и ехала в город.
— В квартиру, которую снимаете?
— Да.
— А затем?
— Сегодня утром пришли следователи из Отдела по раскрытию убийств, подняли меня с постели и стали допрашивать.
— А вы случайно не развернулись после того, как мы с вами распрощались, и не отправились назад в яхт‑клуб?
— Боже, нет! Почему вы спрашиваете?
— Кое‑кто сообщил мне, что вы сделали именно это.
— Кто?
— Мужчина по фамилии Марли. Вы с ним знакомы?
— О, Фрэнк, — с укором в голосе сказала она. — Девушка с минуту помолчала, а потом спросила: — Что он знает обо мне?
— Вы с ним знакомы? — повторил Мейсон.
— Да. Я имела в виду, что он знает о моем пребывании в яхт‑клубе?
— Он утверждает, что вы там появлялись. Вы брали его яхту.
— Чушь, — воскликнула она. — Он сам выходил в море и пытается замести следы.
— Почему вы заявляете, что он выходил в море?
— Потому что он страшно хитер и никогда ни к чему не идет прямой дорогой. Он всегда ходит кругами. Если хотите узнать, куда он собрался, никогда не смотрите в направлении движения.
— Ясно, — улыбнулся Мейсон.
— Он умен, — быстро добавила она. — Его ни в коем случае нельзя недооценивать.
— Вы его хорошо знаете?
— Да.
— Много раз с ним встречались?
— Даже слишком.
— Вы его недолюбливаете?
— Терпеть его не могу.
— Давайте уточним ряд моментов, Мэй. Как хорошо вы знали Пенна Вентворта?
— Очень хорошо.
— А его жену?
— Ни разу в жизни не видела.
— Фрэнк Марли крутил роман с женой Вентворта?
— Понятия не имею, — ответила Мэй Фарр.
— У вас есть какие‑нибудь мысли по этому вопросу?
— Если бы Хуанита Вентворт оставила дверь открытой, Фрэнк Марли бы точно в нее вошел.
— Почему вы его ненавидите? Он пытался к вам приставать?
— Да, но у него ничего не получилось.
— Вы его не любите именно по этой причине?
— Нет. — Она встретилась с ним взглядом. — Я могу быть с вами откровенной, мистер Мейсон. Я не против того, чтобы мужчины со мной заигрывали. Мне это нравится, если они избирают правильную тактику. Терпеть не могу, когда они начинают ныть или играть на симпатиях. Я не люблю Фрэнка Марли за его нечестность — нет, не за нечестность. Я не возражаю, чтобы мужчина срезал углы, если он действует по‑умному. Я знала мужчин, которых нельзя назвать честными. Некоторые из них просто очаровывали меня. Мне не нравится во Фрэнке его подлость, интриганство, то, что он любит все делать исподтишка. Вы не можете предугадать его действия. Он будет учтивым и дружелюбным и протянет руку, словно собираясь обнять вас, но в этой руке у него окажется нож. Он воткнет его по самую рукоятку, не изменяя выражения лица. Он никогда не повышает голос, не выходит из себя, не смущается и не удивляется. Он опасен.
— Давайте немного поговорим о вас, — предложил Мейсон.
— О чем конкретно вы хотите говорить?
— О многом.