Расширяя это утверждение до сотериологического измерения аксиологии, следует отметить, что во сне человеку может привидеться обретение освобождения, но по пробуждению от сна он обнаруживает, что остается закабаленным и обусловленным.
59
Шанкара комментирует эту карику: «Сновидец, находясь в состоянии сна, видит все эти необычные или своеобразные объекты, которые являются всего лишь фантазией его собственного ума».
Согласно Анандагири, объекты наших переживаний, будь то во сне или в состоянии бодрствования, являются всего лишь творениями ума, и мы связываем их причинно под влиянием неведения Некоторые формы мысли создают небеса и т. д. с их особыми обитателями. Они не реальны, это всего лишь наши измышления. Переживания во сне нереальны из-за их изменчивой природы. Но воспринимающий сновидение реален, потому что он неизменен и становится свидетелем изменений. Объекты, воспринимаемые как реальные в состоянии бодрствования, иллюзии, испытываемые в этом состоянии, и объекты, воспринимаемые в состоянии сна, имеют одинаковую природу, то есть все они воспринимаемы (dśya) и как таковые являются флуктуациями ума (манаспанданам) Следовательно, все они иллюзорны. Объекты сновидений, каким бы необычными они ни были, кажутся сновидцу совершенно нормальными. Таким образом, сновидец имеет собственное представление о пространстве, времени и форме. Но его нормы неприменимы к бодрствующим. И представлениям бодрствующих о пространстве и т. д. нет места в мире сновидца, хотя для каждого все кажется реальным.
60
Шанкара комментирует: «В состоянии сновидения объекты иллюзорны и представляют собой простые модификации ума, познаваемые изнутри. Ведь такие внутренние объекты исчезают в момент познания Оба вида объектов (во сне), воображаемые умом внутренне и внешне, оказываются нереальными. Точно так же в бодрствующем опыте: объекты, известные как реальные и воображаемые, следует считать нереальными. Объекты внутренние и внешние, являются творениями ума (будь то во сне или в состоянии бодрствования)».
Это еще одно основание для доказательства сходства сновидений и состояний бодрствования и, как следствие, нереальности последних. Можно утверждать, что в состоянии бодрствования мы проводим различие между «реальным» и «нереальным», и что последнее соответствует всем объектам сновидения. На это ответ ведантиста таков: «Во сне мы также делаем различие между «реальным» и «нереальным». Мы видим нереальные объекты во сне и удивляемся, когда изображение стирается, и это впечатление мы считаем нереальным в самом сне. Следовательно, существует ощущение различия между «реальным» и «нереальным» как в одном состоянии, так и в другом. Ибо, пока длится сон, для сновидца не только объекты сновидения реальны, но и состояние сна является бодрствованием. Известно, что все сновидения иллюзорны только с точки зрения бодрствования. Точно так же весь опыт бодрствования, включая его так называемые субъективные представления и объективные реальности, одинаково нереален с точки зрения истинного знания.
61
Согласно Анандагири, субъект, вспоминая свои прошлые переживания, имеет аналогичные переживания в настоящем. Мы можем сделать вывод о предмете только на основании фактов памяти и опыта. Если бы опыт и память были нереальными, субъект также был бы нереальным или несуществующим. Если «Я» (Атман) и объективный мир нереальны, тогда все категории опыта, а именно: познающий, познаваемое и знание становятся простой иллюзией. Это подобно абсолютному нигилизму, в котором отрицается даже существование Атмана. Но это утверждение неверно. Нельзя отрицать существование Атмана. Тот, кто опровергает Атмана (познающего), занимает позицию Атмана. Следовательно, теория несуществования Атмана не может быть принята.
62
Шанкара комментирует: «Самосветящийся Атман сам своей собственной майей воображает различные объекты, которые будут описаны ниже. Это похоже на представление змеи в веревке. И он сам познает их, как он их вообразил. Там нет другого субстрата знаний и памяти».
63
Согласно Анандагири, разделение объектов на внутренние и внешние происходит благодаря объединению двух органов познания, а именно ума и органов чувств. Когда дело касается только ума, мы познаем внутренние объекты, когда органы чувств связаны с умом, мы воспринимаем внешние объекты; или, другими словами, Атман проецирует внутренние идеи, то есть заставляет их казаться грубыми физическими объектами. Как художник, чтобы создать картину, сначала представляет ее в своем уме, а затем проявляет ее вовне, ассоциируя ее с соответствующими именами и формами, так и Ишвара прежде всего представляет в своем уме внешний мир как идею, а затем проецирует его вовне, ассоциируя с подходящими средствами и формами.