И выбор новой жизни, но не наш,
И новый Бог, и новая невеста,
И всё, что будет, снова чья-то блажь
Об этом никогда мы не узнаем,
Пока вновь не пройдём в мильонный раз
Свой новый путь. Кому ж мы потакаем?
Но, видно, тот не может жить без нас?
Выходит, вечность и не жизнь, а скука,
Где изнывает сам создатель от тоски.
Но выйти как из замкнутого круга?
Не умирать смертям всем вопреки!
У всего своя цена
Что есть всего бесценнее на свете?
Конечно, деньги скажет кто-то вдруг,
А кто-то скажет: ну, конечно, дети!
А кто-то будет всё ходить вокруг.
Вокруг да около, не зная, что ответить:
Богатство, власть и много есть чего.
Но он навряд ли сможет сам заметить,
Что нет дороже жизни ничего
Богатство не возьмёшь с собой в могилу,
И власть тогда придётся потерять,
Как, впрочем, всё, что с ним при жизни было,
А жизнь, конечно, можно и забрать.
Хотя она там будет бесполезной
В бездушном теле раз и навсегда.
Скопец скупой с монетами железными
В конце концов исчезнет без следа
А жизнь останется чудесным божьим даром
И будет продолжаться без конца
И даже тот, кто нынче телом старый
Останется в душе вроде юнца.
И будет жить, и ждать не будет смерти,
Ведь жизнь его продолжится в сынах.
Выходит, что всего бесценней дети,
А мы к ним возвращаться будем в снах
15 февраля
Сегодня солнышко впервые за февраль
Над городом сияет нам в награду,
Развеяв многолетнюю печаль,
А ведь ему сиять не нам бы надо.
А тем, что пали на чужой земле,
И кровь свою пролив под Кандагаром,
Нам подарили этот день в календаре,
Когда-то молодым, сегодня старым.
Чтоб мы несли им память и цветы
И, может, им немного легче станет,
С небес увидев нас ещё живых
И не пропавших зря в Афганистане
Мы тридцать лет уже за них живём
Как невозможно быстро время мчится!
Мы тридцать лет свой долг им отдаём
И лишь со смертью можем разлучиться.
Но пуля дура выбрала не нас.
В тот день не нас, а их не пощадила,
Чтоб помнили мы каждый день и час
Про них живых весёлых и счастливых.
И очень молодых. Почти юнцов
С отвагой бесшабашной, почти детской,
Не переживших дедов и отцов
И даже возраста страны своей советской.
И в каждом феврале спешит народ
К святому месту, чтоб взглянув в их лица,
Увидеть вечность наяву. А жизнь идёт
И Кандагар нам вечно будет сниться
Дорога к дому
Дорога вверх, дорога вниз
И если знать бы нам заранее,
Где ждёт душман, как горный лис,
Скрываясь в утреннем тумане.
Где «стингер» ждёт свой судный час,
Чтобы ударить по колонне.
Ну, а у нас есть свой приказ,
Не время умирать на склоне
Очередной без поросли гряды,
Под синим и холодным небом.
Всего один глоток воды,
Всего один кусочек хлеба,
И вновь стремится наш «Камаз»
На непокорные высоты
И чтобы не стреляли в нас
В том наша главная работа.
Чтоб без потерь пройти свой путь
Чтоб в Кандагар к друзьям вернуться
И выжить! Но не как-нибудь
И чтобы утром вновь проснуться,
И получив приказ опять,
Уйти в афганские туманы,
Но не затем, чтобы пропасть,
Ведь умирать нам слишком рано!
У нас ещё немало дел
И с тем душманом рассчитаться,
Который нас убить хотел,
И нам опять в живых остаться,
А там пусть всех рассудит Бог.
Дорога кончится когда-то
И приведёт нас на порог
Родного дома. Всех. Обратно
Апокалипсис души
За метелью капель, за капелью метель
И морозы, морозы, морозы
И уже пролетело почти десять недель
И не строчки стихов. Только проза.
О зиме непонятной я пишу свой роман
И концовка его не понятна
Что ни буква, ни строчка вместо мыслей туман,
Вместо точек чернильные пятна
Это всё, что сейчас у меня на душе,
Это всё, что есть в будущем томе.
За окошком берёзка, словно ты в неглиже
Так прекрасна в морозной истоме
Отложить бы роман. Утро время стихов