Маккласки не был склонен внимать уговорам Флинна и уступать. По правде говоря, дело об убийстве находилось вне юрисдикции Секретной службы; в действительности роль шефа в той операции, план которой они разрабатывали, сводилась к тому, чтобы выдать полиции членов банды. Спор продолжался еще около получаса. В итоге единственной уступкой, которую Флинну удалось вырвать у Грудастого Джорджа, оказалось обещание, что его людям будет разрешено обыскать дом Морелло после ареста.
К тому времени, когда Маккласки и его коллеги покинули здание, было 1:15 утра 16 апреля. Шеф задержался на работе, чтобы черкнуть записку директору Секретной службы Уилки с объяснением произошедшего. Через десять минут отправился домой и он.
Оперативники Флинна вернулись к наблюдению семью часами позже, заняв свой обычный пост на Стентон-стрит. Другие агенты заняли позиции неподалеку, у дома на Кристи-стрит, в котором располагалась квартира Морелло, и напротив кафе Индзерилло; еще двое фланировали по Бауэри. Каждую группу сопровождало вдвое большее количество детективов в штатском, что, с одной стороны, служило им поддержкой, но с другой затрудняло задачу оставаться незамеченными.
План полиции был определенно амбициозен. Он предполагал, что агенты Флинна выявят около десятка членов банды фальшивомонетчиков и будут «вести» их по Нью-Йорку, пока все они не окажутся в зоне досягаемости властей. Опасность того, что в какой-то момент что-то пойдет не так, усугублялась категоричной убежденностью Маккласки в том, что первым непременно нужно арестовать Морелло. Его поимка должна была послужить сигналом для остальных команд захватить свои цели требование столь же невыполнимое, учитывая уровень развития средств связи того времени, сколь и задача преследовать большое количество осторожных сицилийцев по всему Нью-Йорку на протяжении половины суток или более, оставаясь незамеченными. В довершение всего, как предупреждал Флинн, фальшивомонетчики были вооружены.
15 апреля поставило перед нью-йоркским отделением Секретной службы такую задачу, с которой оно не сталкивалось ранее. Почти все агенты в городе были отозваны от других расследований и дислоцированы к югу от 14-й улицы. Сам же Флинн занял позицию в штаб-квартире полиции, чтобы помогать координировать операцию. Члены банды фальшивомонетчиков были «совами», и день их начинался поздно, но первый из людей Морелло был замечен уже в 10:45. Остальные были взяты под наблюдение один за другим, и к середине дня объектами слежки стали пятеро бандитов. Телефонные звонки, поступавшие в штаб-квартиру, держали шефа в курсе происходившего, однако Морелло не спешил появляться. Флинн и Маккласки ждали, и их недобрые предчувствия все усиливались. День тянулся и тянулся, участники банды сновали между своими домами, магазином Лядуки, баром на Принс-стрит и «Кафе Пастиччерия». Под прикрытием кратковременных дождей несколько приспешников Клешни потерялись было на наводненных людьми улицах, но вновь возникли в поле зрения наблюдателей через несколько волнующих минут.
Весь день удача была на стороне Флинна, но к закату Морелло по-прежнему не было видно. Поскольку продолжать наблюдение в темноте особого смысла не имело, Маккласки был вынужден начать готовиться к прекращению операции на ночь. И вот в 19:10 дверь кабинета инспектора распахнулась. На пороге стоял оперативный сотрудник Секретной службы Генри, который примчался с Элизабет-стрит. Он сообщил, что в Маленькой Италии появился Морелло.
Новость, которую принес Генри, имела критическое значение. За фальшивомонетчиком, замеченным на Элизабет-стрит, следили до «Кафе Пастиччерия», где у него состоялся длительный разговор с Индзерилло. Маккласки и Флинн обсудили, что́ лучше предпринять в этом случае, и решили, что проводить арест двух вооруженных человек в пределах небольшого людного кафе будет слишком опасно. Лучше дать Морелло закончить свои дела и направиться домой. Предпочтительнее захватить этих двоих независимо друг от друга.
По всему городу зажигались огни, когда Генри и Флинн поспешили на увлажненную дождем Малберри-стрит. Генри торопился вернуться к наблюдению за Индзерилло, а Флинн вместо этого направился к выходу на Деланси-стрит то место, которое, как ему было известно благодаря неделям, проведенным за наблюдением, Морелло непременно будет проходить на пути в свою квартиру. Разбрызгивая лужи, шеф пробежался по Ист-Хьюстон-стрит и по Бауэри, где встретил двух своих оперативников и четырех крепких сержантов уголовной полиции, стоявших у ограды на углу.