Ковалев подмигнул Геннадию Илларионовичу.
Да, Гена, прав ты был. Башковитый студент.
Пятнадцать лет уже не студент, не весело отозвался начальник тюрьмы: Ну и что? В аквариум Антона и сошьете дело?
А можно? оживился майор.
Нельзя. Сам сказал чист психолог.
Тоже верно. Антон, карты мы тут раскладывали. Нагадали они тебе дорогу к Юрию и обстоятельную беседу. Вытащи из него все, что сможешь. А что не сможешь, уже попробуем потом мы. Своими, так сказать, методами.
Когда приступать? в голове образовался вакуум. Я даже не представлял, с чего начать общение с самым скрытным заключенным тюрьмы.
Ну вот как выйдешь из кабинета, прямой наводкой и иди. Охрану надо?
Нет. Это будет лишним.
Хорошо, майор скосил глаза на Геннадия Илларионовича: Если будет надо, дай знак. Ток по полу пустим, заговорит охотнее.
Думаю, это тоже будет лишним.
Тогда вперед. Сегодня будет долгий день.
Из кабинета я выходил на ватных ногах. Если бы вокруг не было камер, я бы присел где-нибудь у стены и просто глубоко дышал минут пять. Все же, изображать спокойствие при майоре ФСБ и начальнике, когда хочется от паники обмочить штаны, не самое простое занятие. Как бы то ни было, нужно взять себя в руки и сделать все возможное, чтобы получить ответ ровно на один вопрос: какого черта происходит?
Глава 7. Импульс
Надеюсь, вас не сделали подозреваемым, вместо приветствия сказал Юрий, приветливо помахав рукой.
Добрый день, Юрий. Пока что нет, как говорится, вашими молитвами.
Неверующий, развел руками мужчина.
Бывает, вступать в религиозную полемику не входило в планы: Так что за импульс? Судя по всему, вы больше знаете, чем я.
Антон Денисович, не принижайте свои интеллектуальные способности, пожалуйста. Вам это не идет. И девушки не оценят, даже на кассах в магазинах.
Почему из всех возможных примеров Юрий выбрал именно этот, для меня стало загадкой, которая заставила нервно сглотнуть слюну.
Юрий, вы сказали начальнику тюрьмы, что я помог Оливеру бежать. Думаю, не стоит спрашивать, откуда вы вообще в курсе об инциденте.
Начальник, инцидент. Я вот своего начальника всегда шефом называл. Как-то теплее звучит, приятнее, по-дружески. А побег из самой современной и защищенной тюрьмы страны это не инцидент, а вполне себе катастрофа.
Заключенный откровенно издевался, не продвигая разговор ни на шаг. Пора бы уже и привыкнуть, но сегодня надпочечники выделили в кровь слишком много адреналина.
Юрий, я понимаю, что вы никуда не торопитесь, да и плевать по большому счету на меня, но зачем-то, все же, вы сказали Геннадию Илларионовичу о том, что есть моя вина в случившемся.
Нет, Юрий нахмурился: Я не обвинял вас. Я говорил, что вы помогли Оливеру принять решение. Так и не поняли, как?
Не понял, честно ответил я.
Вы заставили Алису задуматься о том, что для ее существования есть угроза извне даже здесь.
Алиса плод воображения Оливера, Юрий. Давайте не будем рассуждать о том, чего не понимаем до конца.
Давайте, быстро согласился заключенный: Не рассуждайте. А я, все же, повторю, что Алиса задумалась. И вам было бы очень неплохо эту мысль развивать, чтобы понять, как и куда мог деться Оливер. К примеру, есть ли слепые зоны у камер наблюдения в тюрьме? Или существуют ли другие выходы из наших блоков помимо известных вам? Хорошие вопросы. Нужные. Я бы даже сказал, важные.
Вам известны ответы.
Конечно, Антон Денисович. Стены иногда рассказывают очень полезные вещи, без которых жизнь была бы скучна и пресна.
Где Оливер? шумно выдохнув, спросил, не особо рассчитывая на ответ. Его и не последовало.
А где Алиса? передразнил Юрий.
Алиса в голове Калинина.
Так вы будете долго доходить до сути. И в итоге будете огорчены простой истиной все элементарно. Намного проще, чем вы думаете.
В голове вертелись десятки вопросов, на которые не получил бы ни одного ответа. Не важно, откуда Юрий знал информацию, суть в том, что он ее имел, а мы нет. Он не ощущал себя скованным, даже не выглядел, как другие заключенные, у которых есть хоть капля понимания своего положения. На языке вертелось сравнение, которое никак не могло сформироваться в мысль.
Юрий, зачем вы это делаете?
Что именно? это было маленькой победой. Он явно ожидал продолжение разговора про Алису, но никак не посторонний вопрос, в котором не было конкретики. К чести Юрия, он быстро подавил изумление.