Чувство юмора, добавил Гарри, снова посмотрев на Боба. Это, знаешь ли, порой опасно.
Боб криво улыбнулся, медленно встал, подошел к окну, прислонился к раме и уставился на улицу.
Лучи вечернего солнца освещали улицу и украшали асфальт длинными узорными тенями, которые щедро отбрасывали атрибуты любой уважающей себя улицы дома, деревья и люди. Лето только-только начиналось, и еще не успело наскучить жаркими днями жителям города Лидрес.
А пока новое лето вступало в свои права и осматривало территорию, по улицам, как и всегда, проносились автомобили, вечные, как само солнце. Автомобили проносились настолько быстро, что рассмотреть их было не так уж просто. Все машины определенно куда-то спешили.
Горожане тоже спешили. Куда именно и зачем, было известно только им одним. Да никто и не стремился разобраться в целях их выхода из дома или просто рассмотреть «соседа» по тротуару. В мире, где каждый был сосредоточен исключительно на себе, никто не обращал даже минимального внимания на проходящих мимо.
Фонари еще не зажглись, и светло-коричневый дом, расположенный через дорогу и не подсвеченный ничем, кроме вечернего солнца, пока не обрел загадочности, которой всякий раз одаривало его темное время суток. А вот окна этого дома постепенно наполнялись электрическим светом, и в тех квартирах, где хозяева еще не озаботились одернутыми шторами, можно было с легкостью рассмотреть мелькающие силуэты.
Точно такую же картину наблюдали люди, жившие в этом местечке много лет назад. Казалось бы, в шагающем семимильными шагами обществе такое невозможно Возможно.
Несмотря на то, что технологии стремительно развивались, люди постепенно пришли к выводу, что некоторые вещи стоит оставить хотя бы частично нетронутыми. Например, очаровательную архитектуру, которая продолжала радовать глаз, вдохновлять и дарить ощущение уюта. Впрочем, архитектуру сохранили не везде. Некоторые города росли на глазах и воплощали в жизнь самые современные фантазии архитекторов. Только Лидрес не входил в число этих городов. Он продолжал жить своей жизнью, наполненной легким ароматом прошлых веков.
От привычного предкам вида не осталось разве что вереницы припаркованных у тротуара автомобилей. Многочисленные подземные гаражи и стоянки позволили освободить город от необходимости созерцать машины вне их движения. Теперь улицы выглядели намного шире и просторнее.
Я тебе завтра пару книг принесу, Боб посмотрел на Гарри через отражение в стекле.
Не будь Мона раздражена поднятой темой, она бы уже схватила телефон и принялась фотографировать. Мона обожала ловить красивые душевные моменты, и в архивах ее ноутбука хранилось огромное количество самых разных снимков.
Боб не отрывал взгляда и не оборачивался. Ростом он был чуть ниже, чем Гарри, но выглядел значительно ярче своего друга. В его глазах почти всегда горел огонек, символизирующий, как принято считать, наличие живого ума, развитой фантазии и желания вляпаться в какие-нибудь приключения. Такие качества зачастую не приветствовались, но Боб давно нащупал точку соприкосновения собственных желаний и нормальности.
Пару книг? переспросил Гарри и прищурился. Ему по-прежнему хотелось верить, что Боб просто шутит. Такие попытки разбавить размеренно текущую жизнь чем-то неожиданным и провокационным случались не впервые. Иногда они вели к веселому времяпрепровождению, иногда к неловкости.
У нас в городе осталась одна библиотека. Не знал?
Догадывался, мрачно кивнул Гарри. Только мне казалось, что если туда кто-то и ходит, то только фрики.
Что же, Боб снова улыбнулся, быстро вернулся к столу, залпом допил чай и громко поставил чашку на стол. Ты провел целый вечер с фриком. Извини.
Гарри ничего не ответил.
Я зашел туда полгода назад, продолжил Боб. Отсутствие реакции друзей его не смутило. Случайно. Просто не смог побороть любопытство. И вот Теперь не могу перестать ходить. Ты не представляешь себе, как интересно читать книги. Именно книги. Именно старые.
Мне было бы неинтересно, отрезал Гарри.
Он осторожно положил ладонь на руку Моны. Ее последующий вздох выражал благодарность и одновременно говорил о том, что Мона начинает уставать от происходящего. Возможно, Боб тоже это понимал. Несмотря на свою любовь к странностям и чудачествам, он, по мнению большинства, дорожил дружбой и не позволил бы себе окончательно расстроить жену друга.