Ах, эта проза Жизни!
Марита Мовина-Майорова
«АХ, ЭТА ПРОЗА ЖИЗНИ!» второй сборник рассказов, вошедших в серию «ПОГОВОРИМ?..»
Первый сборник «О, ЭТА ПРОЗА ЖИЗНИ!» изначально был представлен на Московской Международной Книжной выставке-ярмарке в сентябре 2018 года и сразу стал хитом продаж (по версии издательства Ridero). Затем была Международная ярмарка интеллектуальной литературы non/fiction20 (ноябрь декабрь 2018, Москва), где сборник также пользовался успехом и получил заслуженное признание.
Иллюстратор М. Мовина-Майорова
Редактор Б. Майоров
Дизайнер обложки Рисунок для обложки выполнен автором cборника Маритой Мовиной-Майоровой.
© Марита Мовина-Майорова, 2021
© М. Мовина-Майорова, иллюстрации, 2021
© Рисунок для обложки выполнен автором cборника Маритой Мовиной-Майоровой., дизайн обложки, 2021
ПРИВИВКА ОТ ЗВЁЗДНОСТИ. От первого лица
Любовный гороскоп? (Рождественская история)
«Небу-у-дь такой своево-о-о-ольной Небу-у-удь Небу-у-дь такой незави-и-и-симой Небу-у-дь Небу-у-дь такой любозна-а-ательной Небу Пропадё-ё-ё-шь Оставайся на ме-е-сте Нестреми-и-ись Смири-и-и-сь Судьба-а-а-а Пропадё-ё-ёшь Пропадё-ё-ё-шь»
Шипение и угрожающие голоса в этом шипении сливались в один устрашающий, протяжный и шершавый, сухой свист. Он и усыплял, и пробивал нервной дрожью все клеточки моего тела, делая это «усыпление» и пробуждением, и одновременно погружением в глубины АДА! Да! Именно Тёмного холодного Ада.
Но я не хотела туда!!! Именно сейчас, именно в этот момент своей жизни, я не-хо-те-ла-ту-да! Чуть раньше может быть или чуть позже возможно.
Но не сейчас!
А шёпот-шипение, ставший участливо-вкрадчивым, продолжался:
«Пропадё-ё-ё-шь Но мы помо-о-жем тебе. Мы твои друзья-я. Только забудь себя-я-я. Отверни-и-и-сь от себя Оста-а-а-вь»
Мне стоило большого труда разомкнуть одеревеневшие от жестокого холода губы моего лица, холода, сковавшего их и превратившего в ненужные жёсткие скобки, сквозь которые я только и могла пока дышать. Потому что ноздри носа моего лица тоже слиплись от холода, и нос ощущался мной только как кусок оледеневшей плоти. И больно саднил.
Но всё же я справилась, насильственно разомкнув губы, и глубоко вздохнула, и в это же мгновение глаза моего лица открылись
Надо мной склонились три старухи.
Какие же они были страшные!
Лица одно в одно как у тройняшек, и одинаково ужасны: по-кощеевски вытянутые и худые не лица почти черепа; под абсолютно белыми, словно нарисованными жирной широкой кистью бровями, выделяющимися на высушенной исжелто-коричневой коже и выступающе-нависающими над остальной частью их лиц ввалившиеся глазницы, из глубины которых пронзительно глядят маленькие глазки, зловеще сверкая чёрными зрачками; носы крючковатые, неимоверно длинные, хищно зависшие над почти совсем беззубыми, разинутыми в ехидной улыбке ртами с одним-единственным, белым-белым, огромным торчащим вперёд клыком (у двоих сверху, у одной снизу); тощие подбородки, длинные и загнутые кверху, выдающиеся далеко вперёд в виде выдолбленной из коричневого дерева ладьи, спорящие в своей длине и огромности с самим носом! одежды рваная мешковина, из-под которой торчат босые, грязные, с потрескавшейся кожей, коричневые ступни; сами одежды подпоясаны кручёной потрёпанной пеньковой верёвкой, за которую у каждой заткнуто сухое помело на длинной палке, глядя на которое понимаешь, что эти старухи ведьмы, и что они только что прилетели и снова вот-вот улетят, унося с собой и тебя!..
Глаза моего лица сами по себе закрылись, и губы перестали жить, не вдыхая воздух и не возвращая его вовне.
Я услышала скрип так засмеялись старухи.
И снова в уши мне поползли усыпляющие и одновременно устрашающие фразы: с-с-с-с-с-сь..! ш-ш-ш-ш-ш..! Сами по себе эти фразы не были страшными подумаешь! «не будь такой своевольной! не стремись! пропадёшь!» Но интонация! Интонация этих фраз! Это было предупреждение. И оно устрашало!