Обманутая покраснела и не могла оторвать взгляд от двух обнаженных тел, слипшихся в душе: женщина улыбалась дико, а муж женщины выглядел глупо, не зная, куда себя деть через несколько долгих секунд он догадался задернуть шторку.
Финита ля комедия.
Начало конца, второй половой акт, второй акт трагедии.
***
На следующий день, проснувшись с гнусным похмельем, гости не смотрели друг другу в глаза и старались не вспоминать вчерашний поход в баню. Позавтракали, выпили и разъехались по домам. Аня и муж остались одни. Они молчали весь день.
За следующий месяц она изменила ему несколько раз: со стриптизером, с клиентом, с проводником и с неким мистером Женей, с которым встретилась в клубе.
Женя был странным и грустным парнем. Он жил в элитной квартире на набережной, черт знает на каком этаже с потрясающим видом из окон, пил и ничего не рассказывал о себе. Она решила, что он гангстер. Она хотела его, а он ее нет. После вялой любви они разговаривали до утра, сидя в бежевых кожаных креслах у панорамных окон и глядя сверху на город, который тоже не спал. Ее потянуло на откровенность. Выпив изрядно виски, она призналась ему, единственному из всех, что хочет секса круглые сутки и от этого сходит с ума, на что он сказал ей, что ей надо к врачу чем быстрее, тем лучше. Спросив, не болит ли живот, он долго его щупал, вызвав волну возбуждения. Она истекала влагой, а он налил себе виски. «Тебе надо к врачу, снова сказал он. Не затягивай с этим. К сожалению, я не сексолог, не психолог, не хирург и не эндокринолог». «Кто ты?» спросила она. «Человек с запятнанной совестью», странно сказал он и больше ничего не сказал.
Через месяц муж спросил, есть ли у нее кто-то.
Она не стала ему врать, но и не сказала всю правду, слишком грязную и шокирующую.
«Да. Я больна, я не могу себя контролировать, я постоянно хочу секса, все время».
«Давно с тобой так»?
«Около двух месяцев. Я не знаю, что это. Прости».
Не проронив ни слова, он подошел к мини-бару, налил себе водки и выпил залпом. Он прекрасно владел собой крутой мужик, которого она потеряла и не позволил себе истерить, хотя повод для этого был. Он с достоинством встретил удар словно заранее был готов.
«Сходи-ка к врачу, сказал он, не приближаясь, с расстояния в несколько метров. Так не бывает».
Ей вспомнился странный Женя.
«Да».
«Когда придешь в норму, можем попробовать снова».
Она разрыдалась, и он дал ей водки. Она собрала вещи и вернулась к себе, в маленькую однокомнатную квартиру в спальном районе, к одиночеству, пледу и телевизору. Она уволилась из адвокатской конторы. Она записалась к врачу, лучшему в городе, и стала считать дни, двадцать один, до приема не встречаясь с мужчинами, без выхода в Интернет, с неутолимой жаждой.
Через неделю она не выдержала: нашла попутчика в Интернете и поехала в Мексику, в desire hotel, в тропический рай для взрослых, где многое позволено тем, кто хочет. Она ходила голой по территории, плавала голой в бассейне, пила текилу и занималась сексом: в бассейне, в номере, в общем шатре за десять дней тридцать мужчин и несколько женщин. Она спала с каждым, кто был готов. Солнце, море и алкоголь спасали от нервного срыва. Когда она напивалась, то, к счастью, утром не помнила, что было вечером. С попутчиком Гришей она не спала: он оказался бисексуалом, и у него несло изо рта как из помойки даже после чистки зубов. Зачем он ей здесь, в раю грешников, в стране мальчишей-плохишей? Они жили вместе, а спали порознь как разведенные муж и жена.
На восьмой день Гришу арестовали по обвинению в изнасиловании мексиканского парня, из персонала отеля. Полицейский спросил у нее, кто он ей муж или как она ответила «или как», просто попутчик, и больше вопросов не было. Она продолжила развлекаться, а через два дня вернулась домой без парня с гнилыми зубами, любителя мексиканской экзотики. В самолете, выпив текилы из duty free, она пристала к стюарду, молоденькому и робкому, гладила его через брюки, дала номер своего телефона, а позже заснула в кресле и проснулась уже в Москве, мартовской, снежной, мокрой, черной после солнечной Мексики. Тут ее и накрыло. Все, что копилось там, разом вылезло здесь. Тело зудело, требуя сатисфакции после долгого перелета, и не было сил встать с кресла и взять с полки куртку. Страшное чувство. Будто умираешь с голоду, но не можешь взять ложку, и даже если возьмешь и набьешь тощий живот не насытишься. Ты всегда хочешь есть, думаешь только об этом. Вот что она чувствует.