Пар скапливался под крышкой, давление возрастало, ощущение потери контроля сводило ее с ума. Она ничего не могла сделать, не могла никому рассказать и знала, что рано или поздно сорвется и вновь окажется там, где жила несколько лет. Ее затягивает туда. Ее крах близок. Цепляясь за счастье ломкими крашеными ногтями, она плачет от боли, от собственного бессилия, от боли близкого человека она проклята. Она Хрюша, ей не дано быть счастливой.
В новогоднюю ночь она изменила мужу.
Встречали Новый год в их загородном коттедже, и было человек тридцать: родственники, друзья, коллеги. Виски после шампанского, шампанское после виски бой курантов встретили все, а к трем часам ночи когда истопили сауну осталась чертова дюжина. Кто-то спал, кто-то уехал домой, кто-то просто исчез. Выжившие разделись, скинув плавки и лифчики, и, подшучивая друг над другом, сели на лавки плечом к плечу. В перерывах между подходами пили. Алкоголь растворял остатки стыда. Муж поглядывал на жену друга, а друг на его жену. Нет, даже не так друг не сводил с нее глаз. Он, тридцатисемилетний владелец автосалона, был красив, подкачан, улыбчив, этакий белокурый Иван из русской народной сказки. Его орган был тоже неплох. При всяком удобном случае она на него смотрела, давая волю фантазии, и не могла насмотреться. Она хотела его и хотела дать это понять. В какой-то момент он взглянул на нее: в глаза, потом ниже, а она чуть раздвинула ноги, встречая и приглашая. Они поняли друг друга без слов.
Она пошла в туалет, он вошел следом, и им хватило минуты. Одновременный оргазм бросил их на кафель стены, ногти скользнули по камню, не оставляя следов, губы сдержали стон. Вот и все. Она подумает завтра о том, как жить дальше. Сейчас она слишком пьяна и слишком возбуждена, ее рацио отключено. Когда он ушел, она села на унитаз, голая, влажная, теплая, и стала себя ласкать. Еще два оргазма, один за другим, но ей хочется снова. Она больна, она это знает, но не знает, что с этим делать. Она чертова нимфоманка как в фильме Ларса фон Триера ее одержимость черного цвета, с примесью крови и спермы. Терпкий запах разврата щекочет ей ноздри, она знает оттенки его вкуса, она помнит каждого, кто был в ней всеядная шлюха. Любой может трахнуть ее и довести до оргазма, она вспыхивает от первого прикосновения и заканчивает через минуту. Когда-то она мечтала об этом, теперь все отдала бы за то, чтобы вновь стать фригидной. Обессилевшая и замерзшая, она скрючивается на унитазе и тихо плачет: она не хочет назад, в сауну, к голым телам, к мужу, к другу, с которым ему изменила. Она захочет еще, она уже хочет. Не может остановиться.
Вернувшись, она взяла мужа за руку и повела его в душ без лишних слов, прямо при всех, голая и решительная, пьяная, сумасшедшая. Он послушно пошел с ней как барашек на бойню, пошатываясь после виски, и выглядел удивленным его застали врасплох, он растерялся. «Возвращайся, сказал кто-то им вслед с иронией. Аня, полегче там с ним». Она завела его в душ, задернула занавеску и сделала ему минет, лаская себя. Она кончила, он нет. Потом она встала, развернулась к нему спиной, и он кое-как взял ее, вялый, слишком пьяный для секса. Это ей не мешало: ей было все равно, что с ним, она использовала его тело как инструмент, не задаваясь вопросом, хочет ли он чего-то. У нее не было выбора. Она здесь и сейчас, в струях воды, в точке воспламенения, стонет, не сдерживаясь, и ей наплевать, что будет через минуту будущего сейчас нет.
Она отдернула шторку.
Жена друга мужа сняла тапочки у бассейна. Встретившись взглядом с женщиной в душе, она застыла с открытым ртом, пьяненькая, глупенькая, только что обманутая супругом, сельдь с крохотными грудями и в этот миг судорога прошла по телу женщины и ноги подломились в коленях. Муж ее удержал. Он продолжил двигаться по инерции, но вскоре остановился, так и не дойдя до конца.
Обманутая покраснела и не могла оторвать взгляд от двух обнаженных тел, слипшихся в душе: женщина улыбалась дико, а муж женщины выглядел глупо, не зная, куда себя деть через несколько долгих секунд он догадался задернуть шторку.
Финита ля комедия.
Начало конца, второй половой акт, второй акт трагедии.
***
На следующий день, проснувшись с гнусным похмельем, гости не смотрели друг другу в глаза и старались не вспоминать вчерашний поход в баню. Позавтракали, выпили и разъехались по домам. Аня и муж остались одни. Они молчали весь день.