и не было ни одного звонка после вашего ухода, невозмутимо продолжал отель. Вы хотите пригласить этого человека в качестве гостя?
Да, разумеется. У вас есть бар, где мы могли бы посидеть?
Я же сказал к тебе в номер, прорычал Кёртис и тотчас взвизгнул, налетев голенью на низенький столик с металлической крышкой.
Бар «Полуночная лампа» находится на этом этаже, неуверенно произнес отель, но в нем уже давно не было посетителей.
Я сказал
Заткнись, Кёртис. Разве тебе никто не говорил, что торопиться во время первого свидания нельзя? Хорошо, пусть будет «Полуночная лампа». Зажгите её для нас.
В противоположном конце вестибюля, рядом с консолью для автоматического заселения постояльцев, с недовольным скрежетом сдвинулась в сторону широкая секция стены, и в проёме зажёгся свет. Не обращая внимания на презрительно фыркающего у меня за спиной Кёртиса, я шагнул в проём и заглянул в бар «Полуночная лампа», к которому вела короткая лестница.
Это устроит. Заходи.
Тот, кто оформлял интерьер в баре «Полуночная лампа», подошел к работе чересчур буквально. Стены, покрытые психоделическими завитками полуночной синевы и багрянца, были увешаны гирляндами разнообразных часов, показывающих или строго полночь, или полночь без скольких-то минут. Они переплетались со всеми известными человечеству видами ламп от первобытных глиняных светильников до световых сосудов с распадающимися энзимами. Друг напротив друга, вдоль стен, стояли скамьи, а перед ними столики с крышками в виде циферблатов. Центральную часть помещения занимал круглый бар в виде старинных часов. У числа «двенадцать» застыл робот, составленный исключительно из часов и ламп.
Ощущения были жутковатые, сказывалось полное отсутствие других посетителей. Проходя к ожидающему нас роботу, я отметил, что Кёртис немного успокоился.
Что будут пить джентльмены? неожиданно произнесла машина, не имеющая видимого голосового отверстия.
Её лицо было сделано в виде древних аналоговых часов с тонкими, словно паутина, стрелками в стиле барокко и римскими цифрами. Я обернулся к Кёртису.
Водку, бросил тот. Со льдом.
Виски. Того же сорта, что в баре из номера. Комнатной температуры, пожалуйста. Оба напитка запишите на мой счет.
Лицо-циферблат кивнуло, и многосуставная рука принялась выбирать стаканы с полки наверху. Другая рука, оканчивающаяся лампой со множеством носиков, налила в стаканы заказанные напитки.
Кёртис взял стакан и плеснул щедрую порцию водки себе в горло. Шумно всосав воздух сквозь зубы, он одобрительно крякнул. Я осторожно пригубил виски, гадая, сколько времени прошло с тех пор, как эта жидкость в последний раз протекала по трубкам и кранам бара. К счастью, мои страхи оказались напрасными, поэтому я сделал уже более солидный глоток, пропуская виски в желудок.
Кёртис с грохотом поставил стакан на стойку.
Ну а теперь ты готов говорить?
Ладно, Кёртис, валяй, медленно произнес я, уставившись в стакан. Полагаю, у тебя есть для меня сообщение.
А то как же. Его голос натянулся, готовый вот-вот треснуть. Дама сказала, ты должен принять её щедрое предложение, или будет хуже. Вот так. Мне было велено дать тебе время подумать, поэтому я допью водку.
Я уставился на лампу из марсианского песчаника, висящую на противоположной стене. Настроение Кёртиса начинало приобретать смысл.
Значит, я забрался в твои владения, так?
Ковач, не шути с огнём. В голосе шофера прозвучало отчаяние. Скажешь одно неверное слово, и я
Что?
Поставив стакан на стойку, я повернулся лицом к Кёртису. Он был вдвое моложе моего субъективного возраста, молодой и физически накачанный, к тому же заведённый химией, и ему казалось, что он непобедим. Кёртис так напоминал меня самого в этом возрасте, что я почувствовал себя неуютно. Мне захотелось встряхнуть шофёра.
Так что ты со мной сделаешь?
Я служил в морской пехоте Солнечной системы.
В качестве кого, мальчика на побегушках?
Я почти ткнул его кулаком в грудь, но вовремя уронил руку. Смутившись, я понизил голос.
Послушай, Кёртис, остановись. Так будет лучше для нас обоих.
Ты считаешь себя таким крутым, мать твою, да?
Тут дело вовсе не в крутости, ма Кёртис. Я едва не назвал его малышом. Похоже, какая-то часть меня всё же хотела драться. Речь идёт о двух совершенно разных биологических видах. Чему тебя учили в морской пехоте? Рукопашному бою? Двадцати семи способам убить голыми руками? Внутри ты по-прежнему человек, Кёртис. А я чрезвычайный посланник. Это не одно и то же.