Вот так все и началось.
2.
А для него все началось гораздо раньше
Автобус медленно и очень аристократично, как все автобусы в Копенгагене, привыкшие к уважению публики, потому что и они уважали пешеходов, скользил на бесшумных шинах вдоль неширокой улицы в центре города.
Он стоял у окна и раздумывал о своей жизни в этом городе. Три года он оставался здесь. Почти три года. За это время только один раз побывал дома, в Палермо. Он любил Палермо. И вообще Сицилию. Обособленность Сицилии от всей остальной Италии ему нравилась. Там говорили на своём наречии. Там было очень тепло. Круглый год. А здесь, в Копенгагене, в июле он надевал куртку и постоянно промокал под дождём, потому что зонтики терпеть не мог. В Палермо все уважающие себя граждане и гражданки ездили на автомобилях. В крайнем случае молодёжь на «Хондах».
Он смотрел сквозь стекло на проплывающий за окном чужой город. Сегодня, в конце июня, было прохладно, как всегда. Но хотя бы дождя не было. Солнце светило приветливо, и, если бы не прохожие, одетые в ветровки и свитера, можно было бы подумать, что за окном настоящее лето. Он усмехнулся.
В это время автобус начал притормаживать у перекрёстка, пропуская спокойных пешеходов, и его взгляд невольно остановился на них. Его сердце почему-то ёкнуло и вдруг бешено заколотилось. Стало жарко. Он поймал себя на том, что смотрит на молодую женщину в светло-голубых джинсах и ярко-синем вязаном полупальто. Пальто было какое-то ажурное и невероятно стильное. А женщина А женщина была его женщиной. Не имело значения, что он увидел её сейчас первый раз в жизни.
Автобус продолжал стоять, пропуская пешеходов, женщина перешла улицу и пошла вдоль «Скалы» магазина-ресторана, любимого места многих датчан и туристов.
Он не мог её потерять! Но законы цивилизованных стран стабильны в своей рациональности, и потому выйти из автобуса он сейчас не мог. Автобус тронулся с места, нагнал женщину и зашуршал колёсами дальше.
Он переходил от окна к окну, стараясь как можно дольше не потерять её из вида. И вот, наконец, она скрылась. Растаяла.
Сердце продолжало колотиться, и испарина выступила у него на переносице. Невероятное чувство утраты нахлынуло на него, и он опустился на сидение Внезапно услышал тишину вокруг себя. Посмотрел и увидел любопытно-сочувствующие лица. Они все видели и поняли. Он помахал им всем рукой и улыбнулся. Пассажиры закивали, поддерживая его.
Он отвернулся к окну и начал смотреть на город. Он не видел его. Он видел её. Там, на перекрёстке. Она стояла и ждала его.
«Это судьба, подумал он, ощущая пульсацию крови в каждой клеточке своего тела. Мы обязательно встретимся».
3.
И так прошёл месяц.
А он ни разу не заговорил с ней. Он только наблюдал за ней издали и иногда подсаживался к их компании, чтобы послушать русскую, её родную, речь; послушать, как она говорит, и посмотреть, как она слушает. Стать ей ближе он не решался. Она была настоящая леди. Удивительно пропорциональное её тело, в анфас мягкие, а в профиль строгие черты лица, небольшой римский носик. Облегающая стильная трикотажная одежда, кажется, великолепной ручной работы, не вызывающая, но и не скрывающая изящества форм фигурки. Часто задумчивые, удивительно чистые серо-синие большие глаза, мгновенно готовые расцвести блеском улыбки. Мягкий овал губ Какая-то неспешность поз и движений, за которой он чуял горячую порывистость подростка. Она была женщиной. Зрелой женщиной. Это передавалось на расстоянии. Но чем ближе вы к ней подходили, тем моложе она становилась. А смеялась заразительно и звонко как девчонка. Она была загадочной и каждое мгновение неповторимо другой. Она притягивала его к себе как магнит. Он бредил ею. Каждую ночь, лежа без сна, он представлял себе, как подходит и говорит ей что-то. И на этом кадр обрывался. Он мечтал о ней и не смел мечтать. Вся его жизнь превратилась теперь в момент встречи с ней и в момент расставания.
Так день проходил за днём. Это было непонятное ему платоническое горение. О её теле он думал отдельно. Её тело было его телом. Он любил двух этих женщин: женщину-загадку и женщину-тело.
Об обеих мечтал. Обеими бредил. Обеих хотел.
Он знал, что это судьба, и на следующий день, после того как увидел её из окна автобуса, встретил её в Школе. Проходя коридором второго этажа, бросил взгляд во внутренний дворик здания. Просто так. На скамейке прямо по центру дворика сидела она. И читала книгу. Нет. Сердце его не забилось. Оно остановилось. И упало вниз.