Хорошо умник, объясни мне тогда, почему существуют войны, убийцы разные, вся эта грязь, которая у нас повсюду, куда не плюнь? часто мелькая перед окном и отрывисто жестикулируя Степаныч распалился до предела.
Опять двадцать пять, как до тебя не дойдет, что простая подмена вопроса искажает твою тугодумную картину мира! Не почему? Не за что мне такое? А для чего!? Для чего! Элементарно Степаныч! И тогда вся грязь заставляет мозг иначе работать, если он есть, конечно, хи-хи Всё, абсолютно всё придумано высшим разумом, чтобы нам тут не скучно жилось, вновь главврач хихикнул, тем самым показывая, что устал от этого трезвого разговора, и деньги твои любимые и эпидемию эту тоже дали нам для чего-то. Хотя чисто с профессиональной точки зрения, я не могу понять, почему вакцина себя так повела? Такого просто не должно было случиться! Да ещё такой эффект, паралич, лёгкие, не могу понять. Ну, вероятно уже и не надо, раз так!
Да потому что я это сделал! Я добавил в неё ещё один компонент, в этот сука коктейль Молотова! с криком взорвался Павел Степанович, когда она после согласования находилась у нас в лаборатории, в эпидемиологии! Мне предложили, я согласился!
Кто тебе предложил? Кто тебе вообще мог такое предложить? Ты чего несешь, придурок? слегка на повышенных тонах недоумевая, выдал главврач.
А ты сам не догадываешься кто? Я не спрашивал, для чего, для кого всё это понадобилось! Просто выбрал из двух зол ту, в которой и вознаграждение не хилое и карьера! А вакцину против того что у нас сейчас с тобой мы уже получили! Скоро выйдем отсюда здоровые, смягчившись, словно вышедший на волю фурункул, Степаныч горделиво растекался, наивно предвкушая пополнение запасов своего тщеславия, прости, ну не мог я тебе раньше этого рассказать, не мог, пойми.
Хрен мы отсюда выйдем, тяжело проговорил Николай, крепко охватив голову руками. Он потерянно и беспорядочно водил ладонями по лицу, по волосам, при этом что-то неразборчиво бормотал, ты.., ты скажи, тебе сколько лет? Двадцать? Ты что, пацан зелёный?
Чего ты взъелся? Я знаю, что ты не перевариваешь власть в любом её проявлении, в любых погонах, поэтому и не стал заранее тебе ничего говорить, я же знаю тебя.
Нет, ты не проститутка, огненной лавой взорвался Николаич. Он с грохотом ринулся к стеклу, словно хищник в клетке да так, что его собеседник тут же отскочил, ты урод! Ты конченый урод! Ты сам понимаешь, что ты сделал?
Чего ты орешь? Все нормально будет! сквозь кашель пытался вставить тот.
В крематории нам нормально будет! Какая вакцина? Кто там о тебе сука вспомнит? Я теперь понял, я теперь всё понял, все пазлы сошлись! не прекращаемым потоком дико выдавал Николай, посмотри ублюдок, эту вакцину, которую по официальной версии я утвердил, в которую ты тварина положил гос сука заказ, она уехала в страны Европы как гуманитарная помощь! Прежний, изначальный вирус да чёрт бы с ним его можно одолеть! И я это сделал, пока Ты понимаешь, что это значит? Ты взгляни, взгляни на Европу, посмотри! Откуда у них там столько больных? Они пачками умирают! А симптомы идентичны нашим! Не знаешь, откуда это всё взялось? Не заметил, нет? Они у нас с тобой один в один! Если бы ты хоть каплю разбирался в медицине, не в твоих вонючих бумажках, а в настоящей практике то ты бы давно понял, что тебя использовали как презерватив и там же бросили, в подворотне, весь красный, вспотевший от волнения он стремительно терял силы. Он, тяжело дыша, опустился на одно колено, пытаясь хоть как-то собраться.
Не гони волну! Это вполне может быть совпадение! Они гарантию дали, что не оставят нас и знаешь, я им верю!
Тебя что опыт коммунизма ничему не научил? Там тоже все искренне верили в светлое будущее. И что? уже хрипя, он продолжал выходить из себя, в беспамятстве кричал и без разбора ударял о стены руками нет, ты не проститутка, ты Иуда! Погнался за монетой! По трупам пошёл за грёбаной копейкой!
Главврач, опираясь о стену, находился почти на полу, задыхался и корчился то ли от начала активной фазы вируса, то ли от полного нервного истощения. Степаныч смотрел на него каким-то детским взглядом, в котором легко можно было прочесть искренность, привязанность к другу и одновременно полное непонимание всего того масштаба, всей серьезности слов о реальном положении дел произнесённых в его сторону.