В приказе по армии король, объявляя о совершенном оправдании генерала Йорка, не только утвердил его в командовании корпусом, состоявшим под его начальством, но еще, в ознаменование своего совершенного одобрения и неограниченного доверия, подчинил ему войска генерал-майора Бюлова[84].
Несколько дней спустя император Александр пожаловал генералу Йорку орден св. Александра Невского[85].
В продолжение описанных событий наши партизаны перешли за Одер.
Генерал-адъютант Чернышев, с 6 слабыми казачьими полками, 4 эскадронами Изюмского гусарского, двумя эскадронами Финляндского драгунского полков и с двумя донскими орудиями, подойдя 5 (17) февраля к Одеру, в 20 верстах ниже Кюстрина, у местечка Целина, нашел, что лед на реке едва держался и даже отстал от обоих берегов. Устроив подмостки, Чернышев перешел на левую сторону Одера, между тем как генерал-майор Бенкендорф и полковник Тетенборн, со вверенными им летучими отрядами[86], также переправились первый близ Франкфурта, а второй у Шведта. В следующие два дня казачьи партии, высланные Чернышевым, рассеяли два французских отряда и захватили в плен 300 человек. Затем Чернышев и Тетенборн, съехавшись в Врицене, условились действовать совокупными силами на Берлин, и, так как на прямом пути к сей столице, в Вернейхене, стоял довольно значительный неприятельский отряд, то, по соглашению обоих партизан, положено обойти его влево, от Альт-Ландсберга, и направиться через Марцан и Шенгаузен к Панкову, на большую штетинскую дорогу. Против неприятеля, занимавшего Вернейхен, оставлена небольшая часть казаков с приказанием беспрестанно тревожить французов, а в ночи разводить большие огни; главные же силы обоих отрядов соединились в Альт-Ландсберге 8 (20) февраля, и на следующий день, в 4 часа утра, пришли в Панков. Маршал Ожеро занимал Берлин, по крайней мере, 6000 человек с 40 орудиями; у наших партизан не было и половины этого числа войск, и к тому же они вовсе не имели пехоты. Но зато на их стороне была выгода неожиданности, вознаграждавшая недостаток в силах.
По прибытии к Панкову Чернышев и Тетенборн заняли позицию у сего местечка, выслали подполковника Власова, с двумя казачьими полками, к Шарлотенбургу, где находилась большая часть французской артиллерии, и расставили пикеты на всех путях к Берлину. Положено было напасть на неприятеля, занимавшего сей город, в следующую ночь. Но около полудня казаки, стоявшие на передовых постах, донесли о выходе из города, по-видимому, для разведания о наших силах, небольшого кавалерийского отряда. Желая разузнать дело, наши отрядные начальники сами отправились на рекогносцировку[87]. Полковник Тетенборн, завидев неприятельскую конницу, сбивавшую наши посты, кинулся на нее в атаку с казачьим полком Коммисарова и, опрокинув французов, на плечах их ворвался в город. Появление наших партизан произвело в Берлине и окрестностях сей столицы неописанную суматоху: войска спешили на сборные пункты; артиллерия неслась во всю прыть из Шарлотенбурга. Между тем генерал-адъютант Чернышев подвел к городской ограде остальные полки обоих отрядов, рассеял картечью неприятеля, вышедшего из Ораниенбургской заставы в обход Тетенборна, и послал ему в помощь через Гамбургскую заставу бригаду полковника Ефремова и через Королевскую заставу (Königsthor) казачий полк Грекова 18-го. Эти три полка внеслись в город, промчались под выстрелами неприятельских команд, занимавших улицы и дома, и остановились не прежде, как по достижении реки Шпрее, на которой все деревянные мосты были сломаны, а у каменного поставлена 6-орудийная батарея. Полковник Тетенборн также проскакал по Шенгаузерской улице, но, выехав на Александровскую площадь, был встречен огнем пехотного каре с 8 орудиями. В продолжение боя берлинцы изъявляли свое участие нашим войскам громкими восклицаниями, но были удержаны в повиновении французам городской полицией, которая стреляла по собиравшимся толпам и рассеивала их. По донесению Чернышева: «Если б доброе расположение жителей, покушавшихся подать нам руку помощи и заметных в исступлении самих женщин, нас приветствовавших всеми их полу предоставленными способами, не было остановлено неприязненными распоряжениями городской полиции, и в особенности господина Лекока, то могу уверить, что подвиги кавалерии в сей день не ограничились бы нанесенным неприятелю вредом». Невозможность утвердиться в городе заставила партизанских начальников вывести войска в поле, где они расположились в виду города, а на следующий день отошли к Ораниенбургу. С другой стороны, полковник Власов, с казачьим Сысоева полком, овладел с боя местечком Шарлотенбургом, причем захвачено 168 пленных, и занял потсдамскую дорогу. Вообще же, кроме урона убитыми и ранеными, неприятель потерял одними пленными 6 штаб-офицеров, 12 обер-офицеров и более 600 нижних чинов. С нашей стороны убито и ранено полтораста человек; в числе убитых был состоявший в отряде Тетенборна прусский подданный капитан Блумберг; ранен тяжело войсковой старшина Коммисаров[88].