Олимпия вытерла глаза и высморкалась.
Приключения тетя Делия, кажется, любит по крайней мере, так говорили мама и тетя Лавиния, однако она дружна с самой королевой и время от времени ездит к ней в гости.
Тогда почему ее не было на свадьбе?
Небольшое недомогание не позволило ей выдержать тягот путешествия во всяком случае, так она написала маме, но я почти уверена, что она не очень-то и хотела присутствовать на этой свадьбе. Тетя находит, что в доме у Ньюлендов слишком шумно: еще бы, с такой оравой детей. Такого же мнения она и о семействе Гонерби, только у них неразберихи еще больше, поскольку в поместье идет ремонт.
Но она хотя бы будет дома, когда мы приедем?
Олимпия кивнула, и оттого что прическа перекосилась еще больше, девушка поморщилась.
Как вы можете меня допрашивать, когда эта гадость выдирает мне волосы с корнем? Разве что вам доставляют радость методы инквизиции. Если вы не поможете мне от нее избавиться сию же секунду я не отвечаю за последствия.
Полагаете, я испугался? усмехнулся Рипли. Знаете, вид у вас вовсе не грозный скорее наоборот: можно умереть со смеху.
Олимпия поправила очки, съехавшие на кончик носа во время слезной бури, и пристально взглянула на него то есть настолько пристально, насколько позволяло ее состояние.
Ну, если вам трудно, я справлюсь сама, но если эта штука угодит прямо вам в лицо, вините только себя.
Так вот что мешало вам освободиться раньше? сказал Рипли. Боялись, что все это сооружение разлетится в стороны?
У меня нет зеркала, так что я не знаю, в каком состоянии моя голова. Но ничего. Правильно, что не разрешаете мне вас беспокоить.
Она запустила руки в волосы и начала разбирать сплетенное из множества косичек сооружение на макушке. Для этого потребовались движения корпусом, отчего соблазнительно закачалось то, что было непосредственно над вырезом платья и под ним. Ему тут же вспомнились так называемые «египетские танцовщицы», которых он когда-то видел в театре. Наконец Олимпии удалось выдернуть одну-единственную шпильку, и та выскользнула из пальцев и упала в солому. Она что-то пробормотала.
Утраченная шпилька это ведь не смертельно? У ее тетушки, несомненно, найдутся горы шпилек. Ее движения и воспоминания о танцующих девушках напомнили Рипли, какие позы принимала леди, когда он вытаскивал ее из грязи, и его мужской орган среагировал незамедлительно, и слишком уж живо, учитывая обстоятельства и долгий промежуток времени с тех пор, когда
Ладно, об этом он подумает позже: сегодня же вечером, возможно, после того как это свадебное недоразумение будет улажено.
Рипли благополучно вручит девицу ее тетке, потом вернется и даст хорошего пинка и несколько полезных советов Эшмонту, и тот ее разыщет. Замечательная выйдет шутка, и приятель непременно ее оценит, как только успокоится. В конце концов, он сам выкинул немало подобных коленец.
Я решил вам помочь, сказал он девице. И теперь хочу соснуть, но это невозможно, пока вы тут ерзаете и проклинаете все на свете.
Я не
Знаете, я ведь понимаю по-французски: до некоторых пределов, конечно, а все дурные слова в эти пределы прекрасно укладываются.
Нужно благодарить дождь и вековые отложения грязи на окне за то, что в кебе было темно, как в могиле, и все равно Олимпия смогла отлично рассмотреть герцога Рипли. И немудрено, поскольку он занимал почти все пространство кареты.
Олимпию почему-то очень волновало больше, чем ей бы хотелось, что его длинные ноги находятся всего в нескольких дюймах от ее собственных.
Она оставила в покое свои волосы и взглянула на герцога. На его лицо падала тень, но все-таки она сумела рассмотреть прямой надменный нос и резкие черты лица: четко очерченные линии скул и подбородка. Что у него зеленые глаза, она заметила раньше, в свой первый сезон, когда их представили друг другу. Это все, что Олимпии запомнилось наверняка. Она тогда ужасно смутилась: отчасти из-за его внешнего вида. Все трое «их бесчестий» были высокие, плечистые мужчины, и все трое не отличались благонравием, однако лишь под взглядом Рипли она почувствовала себя не совсем одетой и от его хищной ухмылки ее язык безнадежно прилип к нёбу.
С другой стороны, тогда она была наивной и неуверенной в себе дебютанткой. В то далекое время три герцога считались повесами, но очень даже годились в женихи, хотя посещать рынок невест явно избегали: даже самые красивые юные леди из благородных семейств их не интересовали.