До Хмирны Роне добирался месяц без трех дней. Тропы тени манили, Нинье призывно ржали кошмары. Жеребцы. И она просилась, косила на Роне влажным глазом и обещала доставить его в Хмирну быстро-быстро, быстрее ночи. А кошмары смеялись.
«Темный шер с неправильным сердцем, звали они, иди к нам. Ты забудешь свою боль, забудешь глупые мечты, станешь таким же свободным и счастливым, как мы. Кошмаром».
Изумительный соблазн. Роне очень хотелось поддаться ему, сменить драную шкуру на целую, снова дышать полной грудью и ни о чем не жалеть. И он сам не очень-то понимал, почему все еще сопротивляется.
Однако он выдержал. Не поддался. Каждый проклятый день колол себе хиссову смесь из чужой крови, фейской пыльцы, светлой силы и еще двенадцати ингредиентов. Кристаллов предсказуемо не хватило, и его очень выручил некий отшельник, откупившийся от «скверного чудовища» толикой своей силы. Даже убивать не пришлось. Не то чтобы Роне жалел отшельника, но Дайм бы не одобрил. А прятать от Дайма еще одну неприглядную тайну не хотелось. Их и так слишком много.
Через месяц без трех дней Роне увидел все те же ворота и очередь длиной в половину лиги. И того же чиновника с широкими желтыми рукавами.
На этот раз Роне тоже не стал унижаться в очереди, а сразу показал черному, как головешка, караванщику огненные крылья и кинул принесенный Ниньей с темных дорог камешек. В чем ценность этих камней, он понятия не имел на артефакты они не годились, нестабильны. А все это мерцание, переливы и шепот ерунда, детские игрушки.
Караванщик отступил с поклонами.
А чиновник
О, чиновник был тот же самый. И он ждал Роне.
Он улыбнулся во все свои подкрашенные синькой зубы и прищурился так, что глаз совсем не стало видно.
Вы желаете ступить на благословенную Землю Под Крылом Дракона, темный шер?
Я желаю видеть моего брата, светлого шера Дюбрайна.
С прискорбием сообщаю вашей темности, что врата благословенной Земли Под Крылом Дракона не откроются для вас.
В тоне чиновника сквозило такое злорадство, что Роне едва удержался, чтобы не превратить его в слизняка прямо тут, на глазах толпы ослиных погонщиков.
Пошлина? процедил Роне, вынимая из кармана сразу горсть теневых камней, искрящихся и переливающихся даже при солнечном свете.
Чиновник сглотнул, расширил глаза от жадности еще бы, эта горсть стоит больше, чем его жалованье за двести лет. Но с явным сожалением покачал головой.
Для вас послание от самого Дракона, да пребудет его Крыло над нами вечно. Прошу обождать немного. Зонтик для темного шера!
Из строения, где писались прошения и взимались пошлины, уже бежали слуги: с большим бумажным зонтом, раскладным стульчиком, кувшином кислого молока, корзиной фруктов и свитками с возвышенной поэзией. Не забыли даже музыканта с отвратительной свиристелкой, выводящей однообразную мелодию на трех нотах. Очень возвышенную.
Сидеть под зонтиком, вкушать фрукты и поэзию с музыкой пришлось не меньше получаса. И то, если бы Роне через десять минут тягомотины не отпустил Нинью попастись, вслух велев ни в коем случае не трогать желтого шелка
Желтого шелка? забеспокоился чиновник и на всякий случай подобрал полы канареечного одеяния.
А, не стоит отвлекаться от ваших важных дел, сиятельный. Обычно она не ест людей, но желтый шелк ее маленькая слабость.
Только после этого узкоглазый мерзавец послал кого-то за стену. А через четверть часа наконец-то отворились все те же воротца, и вышел тот же самый шер-водник. В руках, как величайшую ценность на свете, он держал лаковую шкатулку. Ее и вручил Роне. С замысловатым тройным поклоном и приседанием.
Личное послание темному шеру Рональду из рода Огненных Ястребов Бастерхази, благоговейно пропел он и опустился на колени прежде, чем Роне открыл шкатулку.
Примеру шера-водника последовали и чиновник, и стража, и слуги даже кое-кто из очереди длиной в половину лиги. Видимо, хмирцы, до слабости в коленях обожающие своего императора.
Роне же сел обратно на складной стульчик под зонтиком, поставил шкатулку на складной столик, накрыл ладонью медальон-фолиант и понял, что тянет время. Потому что боится. Весь этот месяц он пытался дозваться Дайма, но ни разу не получил ответа. Он успокаивал себя тем, что Хмирна закрытая страна, внешняя связь доступна только по особым лицензиям, и только по стационарным зеркалам под наблюдением императорских чиновников какого-то запредельно высокого ранга. Но все равно боялся. Что если Дайма не сумели исцелить? Если он потерял дар? Если лишился памяти или разума? То, что с ним сотворил Люкрес его, Роне, руками способно сломать кого угодно.